style="font-size:15px;"> Да, он ошибался. Порой жестоко. Но выйдя из этой заварухи, все хорошенько проанализировал. Он умеет делать выводы, потому-то и в «Химках» угадал с игроками. И по сей день он глубоко погружен в футбол, у него большой бизнес.
– С чем в политике Червиченко вы были не согласны?
– Со многим, говорил ему об этом, но публично всегда поддерживал. Не может такого быть, что клуб тонет, а ты, его сотрудник, стоишь на берегу весь в белом, потом выходишь из ситуации и рассказываешь: я же был прав!
Как испортить карьеру самого востребованного игрока страны
– При вас случился «бромантановый скандал».
– В «Спартаке» двое не попали под этот допинг, кажется, Митрески и Кебе. Команда-то была ни при чем! Те, кто подставил ребят, ушли, «Спартак» принял Федотов, он и разгребал. Заходишь к нему в номер – Григорьича не найти: всё в табачном дыму. Раздвигаешь облака, видишь: сидит над планшетом. Конспект тренировки, написано, что пришло на нее восемь человек…
– Где остальные?
– В барокамере. Из ребят выводили эту гадость. Команда вообще не могла тренироваться, настолько все были обескровленные! Главное, никто не знал: вылезет бромантан на допинг-контроле или нет. А тут – еврокубковый матч с бухарестским «Динамо».
– Что делать?
– Ребята решили: если кто попадается, клуб не подставляет. Выходя на матч, друг с другом прощались. Словно в фильме «Молодая гвардия», когда их вели на казнь. Мужество и отчаяние! Никогда такой тишины перед матчем в раздевалке не было.
– Выиграли 4:0.
– Хотя функционально были на нулевой отметке!
– Почему не задело Митрески с Кебе?
– Они таблетки спускали в унитаз.
– Какая дальновидность.
– Дима Хлестов, который чуть раньше ушел из «Спартака», вообще всю карьеру даже простые витамины демонстративно игнорировал: «Мне не нужно восстанавливаться…» Ему прощалось. Но любой тренер вам скажет, что в современном спорте это недопустимо.
– Хлестов – ярчайший персонаж.
– Тогда в «Спартаке» каждый игрок был личностью. Хлестов – фантастический! Неприметный, тихий, никому не пихал. Но если игра у «Спартака» не клеилась, Дима, самый жесткий российский защитник, начинал играть жестче раза в два. Ему свои кричали: «Хлест, мягче!» Зато команда оживала.
Он часто был не в курсе, кто ближайший соперник «Спартака», не запоминал фамилии игроков других команд, ориентировался по номерам. К концу 2002-го понимал, что продлевать с ним контракт не собираются, но продолжал вкалывать, несмотря на повреждение боковой связки колена. Про травму никому не говорил. Только его друг Володя Бесчастных да я знали, чего это Хлестову стоило. Однажды перед матчем Лиги чемпионов он шел на предыгровую тренировку, прихрамывая. Я не выдержал: «Дим, может, скажешь доктору?»
– А Хлестов?
– Усмехнулся.
