текущей воды хорошо думалось и мечталось. Она вставала в пять утра, совершала пробежку, а потом садилась на берегу, распустив свои шикарные волосы, и смотрела на сверкающую гладь. Здесь ей было хорошо, и никого не хотелось пускать в этот чудный, недавно открытый мир.
Однажды, сидя на своем любимом месте, она услышала шаги за спиной и скорчила гримасу: кто-то намеревался вторгнуться в ее пространство, и она внутренне сжалась от нежелания впускать незнакомца в сказку. Но этот незнакомец мог придать ее миру еще больше очарования. Перед ней стоял Алексей, решивший сегодня пробежаться пораньше, и с восторгом смотрел на ее волосы.
– Какие красивые! – он ласково провел рукой по ее роскошной гриве. – Тебя никогда не называли русалкой?
Она улыбнулась и покачала головой.
– Нет, – подумав, решил юноша. – Русалка – это прозаично. Тебе больше подходит «сирена».
Он сжал ее голову ладонями и зарылся лицом в пахучую волну. Потом, махнув на прощанье рукой, направился к лагерю. Как зачарованная, смотрела она ему вслед, думая, что эта встреча сблизит их, но ошиблась: это был единственный раз, когда Алексей обратил на нее внимание. Потом, в дни их пребывания в лагере, он мог поздороваться или дружески кивнуть, а мог пройти, словно не заметив. Точно так же продолжал вести себя и в школе. Ей не хотелось верить, что тогда, у реки, юноша на миг вошел в ее сказочный мир и поддался его очарованию, а теперь сказка кончилась. Она продолжала ловить его, однако это ни к чему не приводило. Парень не обращал на нее внимания.
Как-то раз на дискотеке (она не любила такие мероприятия и посещала их исключительно ради него) она увидела Алексея танцующим с одноклассницей Леной. Парень крепко прижимал девушку к себе, и в его симпатии не было сомнений. Казалось, он не замечал никого, кроме Лены.
А у нее самой отбою от кавалеров не было. Больше остальных суетился Юрка, хулиган и двоечник, наводивший ужас на учеников и учителей. Брат Юрки Сашка недавно вышел из тюрьмы, родители пили и не уделяли сыну никакого внимания. Юрка делал что хотел, сознавая свою безнаказанность. Он крепко схватил ее за руку, придвинул к себе и зашептал на ухо, обдавая мерзким запахом перегара и сигаретного дыма:
– Зря ты на него глазеешь. Он с Ленкой. А с тобой буду я. Я так решил. Ты напрасно упираешься.
– Убирайся к черту! – Она выдернула руку и, заметив, что Алексей куда-то направляется из зала, побежала следом. Выйдя в коридор, увидела, как юноша идет в свой класс, вероятно, причесаться или вытереть платком потное лицо. Шествовать за ним дальше было неудобно, и она пристроилась у одного из больших зеркал в коридоре, распустив волосы и начав расчесывать их. Скрип двери вызвал у нее замирание сердца. Вот он приближается, вот его шаги совсем рядом.
– Сирена, – раздался спокойный голос юноши, – что ты здесь делаешь? Прячешься от поклонников?
Он потрогал ее волосы и пошел в зал,
