1918 года советская власть и ее органы политической безопасности добираются до самых отдаленных углов бывшей империи вроде Якутии или Приморья. К новому, 1919 году по России насчитывалось уже 40 губернских и 354 уездных ЧК.
Кое-где ЧК развязала себе руки, раскрыв первые и неумелые еще тайные организации офицеров и юнкеров, где-то просто ее деятели поплыли в стихии революционного угара, подстегиваемые директивами из Москвы о централизованном терроре. Ведь весь 1918 год, не ознаменованный целиком еще масштабной Гражданской войной по всей России и отчасти еще бывший для советской власти полумирным годом ее жизни, пестрит в полном собрании сочинений Ленина всем известными распоряжениями: «террор», «беспощадно подавить», «будьте беспощадны против эсеров», «вывезти и расстрелять», «запереть сомнительных в концлагерь», «повесить попов, непременно повесить», «расстреливать за каждую найденную в селе винтовку» и так далее – большая часть этих требований через местных большевистских начальников адресовалась местным органам ЧК.
ЧК на местах так рьяно исполняла ленинский призыв, что в короткое время настроила против себя и значительную часть даже крестьянского и рабочего населения, осенью 1917 года искренне приветствовавшего новую «рабоче-крестьянскую власть» и помогавшего в ее установлении. К концу 1918 года вырвавшиеся из пеленок и усилившиеся белые армии Деникина на юге России, Колчака в Сибири и Миллера на севере страны довольно легко захватили крупные области, где их приходу зачастую предшествовали восстания местного населения. Часто к мятежам против большевиков здесь приводили первые зверства ЧК вкупе с продразверсткой, первыми опытами военного коммунизма и другими сюрпризами новой власти.
Самые крупные восстания, пригласившие кадровые белые армии уже на освобожденную повстанцами территорию, произошли именно в местах работы самых жестоких и выполнявших «ленинские планы» отделов ЧК. На Волге, где восстали эсеры и создали Самарский Комуч (Комитет Учредительного собрания), в Центральной Сибири, где особой жестокостью отличалась Омская ЧК во главе с фанатичным большевиком Шебалдиным, на Ставрополье, где местные чекисты во главе с Атарбековым в 1918 году устроили массовый своз заложников и бойню их в Пятигорске.
В далекой от центральной власти Сибири губернские отделы ЧК в 1918 году вообще отличались особой лютостью и расшатанной дисциплиной среди руководителей или рядовых сотрудников. Доходило до того, что их особенно рьяных начальников приходилось одергивать из Москвы в силу совсем уж бессистемных зверств и перегибов даже с точки зрения самой большевистской власти в центре. Так это было с тем же Шебалдиным в Омске, с мрачно известным начальником Пермской ЧК Воробцовым, со страдавшим психозами и запоями председателем Томской ЧК Берманом (этого будущего шефа ГУЛАГа даже с поста за пьянство хотели снять), с организатором Екатеринбургской ЧК Ефремовым – ранее боевиком-террористом уральского
