иногда меня это пугает. Но я уже успел прочитать на судне в одном из популярных журналов, что такое амнезия. Потеря памяти, утраченная личность…
– Всё гораздо проще и сложней, чем ты думаешь, – успокоил его Таволгин. – Ведь кое-что ты не забыл…
– Что именно?
– Ну, например, стёжку в зарослях ольхи. Ещё то помнишь, что прекрасно владеешь не только русским языком, но и английским… В твоей, так сказать, памяти, сохранилось ещё и то, что ты, якобы, ещё школьник, перешёл в девятый класс.
– Почему «якобы»?
– Ведь, кроме этого, ты почти ничего о себе не можешь вспомнить. Ничтожно мало. Но с другой стороны – и много. Согласись. Именно эту информацию сохранил твой мозг. Так и было задумано…
– Кем?
Таволгин пожал плечами. Но этот жест, ни в коем случае, не выражал недоумения. Скорей всего новоиспечённому профессору было известно нечто такое, о чём не дано знать Сафарову.
Учёный положил ему руку на плечо и доверительно сказал:
– Давай так. Сейчас спустимся в твою каюту, и кое-что я тебе расскажу. Я поведаю тебе о том, кто я теперь.
– Хорошо. Но рядом с моей каютой обитает молодая девушка… Ей тоже лет пятнадцать, не более. Почему-то, без всяких приглашений, она заходит ко мне в гости. Красива, конечно. Но бесцеремонна.
– Может быть, она и есть Рита?
– Не знаю. Может быть, она похожа на неё. Не знаю. Иной раз мне кажется, что мы с ней давно знакомы. Правда, она практически ничего о себе не рассказывает. Такая же потеря памяти, как и у меня. Но какие-то данные есть. Не всё убедительно…
– Не беги, Алексей, как говорится, впереди паровоза, – предупредил его Таволгин.– Это, наверняка, наша Маргарита. Не спеши сразу всё вспомнить. Чревато последствиями. Но я чувствую, что приходит время для того, чтобы мне, тебе и ей кое-что узнать о себе… Но только самую малость. Курочка по зёрнышку клюёт. Думаю, скоро что-то прояснится.
– Всё должно уложиться в нашем сознании. Я просто точно не помню, как выглядит Маргарита, кажется, Щеглова. Да, так.
Таволгин внимательно и с некоторым сочувствием посмотрел на юношу.
Они спустились вниз, в уютную каюту Сафарова. Вероятно, его бесцеремонная соседка прогуливалась по палубе. Любовалась морским пейзажем. В противном случае, любопытство привело бы девушку сюда.
Собеседники, которые не только что познакомились, а знали друг друга уже давно, не сговариваясь, сели в кресла, стоящие у небольшого журнального столика. Почти рядом с иллюминатором.
– Этот круиз, уважаемый Алексей, к сожалению, и для меня является загадкой, непостижимый тайной, признался Таволгин. – Я совершенно не помню, как и почему попал на теплоход «Дриада».
– Какая разница! Отдыхаем. Я тоже забыл обо всех подробностях… Расслабился.
– Если бы всё было так просто, – почесал бороду Таволгин. – Да и люди вокруг, пассажиры, вокруг нас какие-то странные…
– Обычные
