душу.И зачем Вам мне напоминать…
С детства знаю,
Сердце – не игрушка.
«Хочу поговорить с тобой в ночи…»
Хочу поговорить с тобой в ночи,
Когда ты далеко, и я тебя не вижу.
Наивно размышлять о смысле высоты.
Возможно, я – люблю.
Скорее – ненавижу.
Хочу перешагнуть незримую черту.
Ты – мой мираж, я – твой.
Найдешь, все исчезает.
Я руку протяну, другой дороги нет.
Не любят пустоту, – так не бывает.
Не говори: «Люблю…»
Не говори, что ждешь.
Ты лжешь, я не с тобой.
Так не бывает.
Ты тянешься рукой.
Я слышу голос твой.
А ты, ты далеко.
И голос тает.
«Где же ты, милый мой, где ты и что с тобой?..»
Где же ты, милый мой, где ты и что с тобой?
Я прогнала тебя – вот я теперь одна.
Этот характер мой – трудно тебе со мной.
А прогонять тебя, верь, не хотела я.
Я устаю с тобой – день без тебя пустой.
Если ты рядом – бред, больно, что рядом нет.
Как бы обидеть так, чтоб не пришел вовек.
Только от слов больней. Любишь ты все сильней.
Сердце стучит, – молчу, свет не включу, – усну.
Думаешь или спишь, завтра придешь – простишь.
Больше нельзя терять, много должны сказать.
Взгляды тебе и мне – только в другой судьбе.
Ты не сможешь понять – простить.
Ты не сможешь уйти – забыть.
Понять, простить, уйти, забыть.
«К чему задавать вопрос…»
К чему задавать вопрос:
«Чья она?».
Просто женщина.
Ведь ночами болеет за все.
Просто женщина.
Дочь укроет и мужа простит.
Просто женщина.
И не станет Вашей женой.
Эта женщина.
Но она умеет любить.
Эта женщина.
И к чему выяснять,
Чья она? —
Ваша женщина.
Вы любите такую,
Как есть.
Просто женщину.
Верность, мудрость,
Достоинство, честь —
Не развенчаны.
Чужая любовь – потемки
Я и Ты
Сначала я так и думала, просто мне казалось – это я, реальная! А это он – неожиданно возникший, самый желаемый и нежный, загадочный, еще не понятый, но уже с появлением первых стихов уходящий… Это как магия: есть любовь, причиняющая нестерпимую боль, но нет стихов. Появляются стихи, уходит боль, ты исчезаешь в ином пространстве страниц…
Ты и я – это гораздо больше, чем просто мы… Возможно, это те двое, что идут навстречу, обнявшись, по другой стороне улицы, и их путь так не похож на наш. Они пройдут мимо, не разжимая рук. Возможно, это старик и старушка. Не обращая внимания на московскую грязь, выползают на солнышко посидеть плечо к плечу все на те же Чистые или Патриаршие пруды и улыбаются своими морщинистыми лицами всем влюбленным на свете. Или это те, не чужие мне, дети, которым давно уже
