только намекнуть ему, что и она где-то чем-то напоминает Бриджид Бардо, чтобы воспарить «звёздной парой» к небесам в обоюдном восторге. Простенько до идиотизма. Ох, не зря душу мутило, подумала она и притормозила его порыв соединиться с ней навечно. Это не очень-то и огорчило Оптимиста. Вот так и надо жить, напомнила себе Ина и продлила отношения наперекор внутреннему протесту: пусть порадуется тело. После такого решения вышла из них пара – два сапога. И не шурши душа!
Гордостью Оптимиста была баня, посещение которой считал смыслом жизни. Малюсенькая парная показалась Ине газовой камерой, и она категорически отказалась от такого удовольствия, чем страшно огорчила хозяина, который неоднократно пытался насильно её осчастливить:
– Как ты не можешь осознать такое блаженство?! Выбегаешь из бани распаренный, красный и ныряешь в холодную ванну! Вода аж шипит и в пар превращается.
– Осознаю, – Ина пыталась остудить пыл горячего и без бани Оптимиста, – но боюсь. Этот страх у меня ещё с детства. Если только без тебя…
– Ура, уговорил! Я по пять раз захожу в парилку, а потом на скамье отдыхаю, массаж сам себе делаю.
– Только не закрывай меня снаружи, я просто умру от ужаса, – попросила Ина, не зря подозревая друга в таком коварстве.
– Ты мои мысли прочитала, – расхохотался он, – но раз предупредила, значит, не закрою. Просто хотел, чтобы из тебя все шлаки вышли…
– Не шали! Первым может выйти вон дух! – приказала она и зашла в парную, где просидела на удивление долго, и в ванну нырнула, доставив удовольствие хозяину и себе.
Деревенька продолжала казаться нежилой, только в нескольких дальних домиках вечером загорался свет. Можно было, не стесняясь, носиться по саду в белых балахонах из простыней. Оптимист честно злоупотреблял водочкой, Ина разбавляла её квасом. Вино больше не пила, потому что её поджелудочная всегда возражала против него и была готова заменить его даже таким «милым» коктейлем.
Уже через полгода мужественный вояка стал жаловаться на жизнь. Понятное дело, военные при советской власти катались сыром по маслу, половина бюджета страна отдавала им. В былые времена он смог сменить три машины и пару мотоциклов, а сегодня мизерная пенсия – между прочим, в два раза больше, чем будет у неё, – унижала, и виноватыми оказались, как ни странно, евреи, снова захватившие страну!
Этого тупого утверждения Ина вынести уже не могла и спросила:
– А где были вы, господа офицеры, когда эти евреи, уже в новой истории страны, стали занимать ваше место под солнцем, захватывая уже не почту, телеграф, телефон, а все источники энергии? Кстати, на сколько я знаю, в этой банде были не только они, а каждой национальной твари по паре. Вам, русским мужикам, в который раз был дан шанс стать хозяевами своей страны, только вы, как всегда, ждали пока гром грянет или рак на горе свистнет. Вот когда он свистнул, что все властные и доходные отрасли заняты ворьём и наступило их царство, вы опомнились! Только
