ты ее назовешь?
– Олив.
– Я всегда удивлялась, почему это имя женское, – сказала Элона. – В оливах есть косточки.
Глава 3
Графиня Свиток
334◦П.◦В.
Олив быстро заснула в колыбели, и Лиша наконец отвела от нее взгляд. Рядом ждала Тариса. Аура пожилой женщины по-прежнему была как у затравленного кролика, но виду она не подавала.
– Миледи наверняка утомилась. Садитесь, я вас причешу.
Лиша дотронулась до прически, вспомнив, что волосы заколоты с тех пор еще, как она приехала. И с половиной шпилек беда – одни подвылезли, другие потерялись. На ней была пропитанная потом и запятнанная кровью рубашка с шелковым халатом поверх. От высохших слез на щеках осталась корка.
– Я, верно, ужасно выгляжу.
– Ни в коей мере.
Тариса отвела ее к туалетному столику, вынула шпильки и принялась расчесывать. Этот ритуал выполнялся так часто, что на Лишу накатила волна ностальгии. Здесь – покои Тамоса, его слуги, его цитадель. Она собиралась делить крепость с ним, как в сказке, но ее принц отыграл свою роль.
О нем напоминало все – наглядные свидетельства жизни, оборвавшейся в цвете лет. Охотничьи трофеи и копья украшали стены наряду с парадными портретами королевской семьи. Три комплекта лакированных доспехов на стойках были похожи на безмолвных часовых.
Лиша уставилась в пол, но ее предал нос, уловивший аромат масел, которыми пользовался граф: благовоний, будивших мысли о любви, страсти и утрате.
Тариса заметила ее состояние:
– Артер хотел все убрать. Избавить вас от страданий.
У Лиши сдавило горло.
– Хорошо, что он этого не сделал.
Тариса кивнула:
– Я пригрозила отрезать ему семенники, если сдвинет хоть стул.
Лиша закрыла глаза. Прикосновения Тарисы к волосам дарили редкое чувство покоя. Она вдруг осознала, как сильно устала. Целительное чародейство Аманвах вызвало прилив сил, но они истощились, а магия не могла по-настоящему заменить сон.
Однако имелись безотлагательные дела.
Лиша приоткрыла глаз, изучая ауру Тарисы:
– Как давно ты шпионишь для матери-герцогини?
– Дольше, чем вы живете на свете, миледи. – Аура Тарисы выдала свечку, но голос остался спокойным. Умиротворяющим. – Правда, я никогда не считала это шпионажем. Тамос еще в пеленках лежал, когда меня привели к нему в няньки. Моим долгом было отчитываться перед его матерью. Ее светлость любила мальчика, но ей приходилось править герцогством, а муж показывался редко. И каждую ночь, когда юный принц почивал, я посвящала ее в его дневные дела.
– Даже когда мальчик стал зрелым мужчиной? – спросила Лиша.
– Тогда-то тем более, – фыркнула Тариса. – Вы поймете, как подрастет Олив, миледи. Мать никогда не отпускает дитя.
– О чем же ты ей докладывала?
Тариса пожала плечами:
