старые тропы превратились в болота.
Но на дороге было слишком опасно. После битвы при Доктауне красийцы выслали войско для захвата монастыря Новой Зари. Тот был самым надежным местом, какое знал Раген, не считая самого Лактона. Они с пастырем Алином надеялись продержаться несколько недель, но даже высокие стены не стали препятствием для оснащенных лестницами красийских штурмовиков. В первый же день наверху завязался рукопашный бой, и им пришлось бежать в доки.
Красийские приватиры преследовали их много миль, но не могли сравниться быстротой с капитаном Делией и «Плачем шарума». Погоня надолго пропала из виду, и они двинулись на север, к крошечной рыбацкой деревушке, откуда можно было взять курс обратно на Милн.
Красийцы захватывали все селения у дороги вестников, и Раген распорядился ехать окольными путями по бездорожью через окрестные хутора и по тропам, от которых осталось немногим больше смутного воспоминания. В пути они налаживали полезные связи и при первой возможности слали донесения Юкору, хотя только Создатель знал, достигло ли хоть одно цели.
Они приблизились к первой великой метке, и Раген покачал головой:
– Я помню время, когда Лесорубова Лощина была хутором на триста душ, даже меньше. Сейчас, по некоторым прикидкам, здесь сотня тысяч жителей.
– И все благодаря Арлену, – сказала Элисса.
– Вы правда его знали? – спросил Терн. – Меченого?
– Знали? – Раген рассмеялся. – Да мы его, можно сказать, вырастили. Он нам как сын. – Терн поднял на него глаза, и Раген, нагнувшись, потрепал его по плечу. Терн вздрагивал от прикосновений, но это позволил и даже чуть подался к Рагену. – Как и ты теперь, Терн.
– В другой жизни ты мог бы назвать его братом, – выдавила Элисса. – Но Арлен погиб.
– Нет, – бросил Терн.
– О чем ты, парень? – спросил Раген.
– Его видели, – сказал Терн. – Когда красийцы пришли впервые. Он был на дороге, помогал.
– Это домыслы, – возразила Элисса.
Раген взял ее за руку:
– Пьяные байки, Терн.
Тот замотал головой:
– Люди разные, места разные, а говорят одно. Рисовал в воздухе метки, а недрилы взрывались огнем.
– Ты думаешь… – начала Элисса.
– Не удивлюсь, если так, – подхватил Раген, хотя сам не смел верить в чудо. – Этот малый слишком упрям, чтобы умереть.
Элисса прыснула сквозь слезы.
Вдруг она встрепенулась:
– Слышите пение?
– Вон там. – Раген смотрел в дальнозор, но то, что он видел, для Элиссы терялось в сумраке.
– Что это? – спросила она.
Раген передал ей дальнозор:
– Похоже на похоронную процессию.
Элисса различила игравшего на скрипке жонглера, а по бокам от него пели две красийки в красочных одеяниях. Позади шествовали рачитель и изысканно одетая женщина, за которыми следовали слуги и восемь лесорубов с деревянными
