дорогу, но Пар’чин оказался быстрее. Он обратился в туман, перетек через камеру и снова сгустился перед Ренной:
– Рен, он старается вывести нас из себя. Хочет, чтобы мы обезумели, зашли за метки и дали ему убежать. Пока они его сдерживают, мы будем стойкими, что бы он ни наплел.
Ренна тяжело дышала, усмиряя кипевшее в ауре бешенство.
– Пар’чин говорит правильно, сестра, – подала голос Шанвах. – Ты сама сказала, что князьки крадут наши мысли, но высказывают только мучительные.
Свирепо взирая на демона, Ренна выдохнула:
– На вкус ты, наверное, не лучше дерьма, но не надейся, что я не сожру твои мозги.
Она не шутила, Джардир увидел ее настрой в ауре и понял: демону это тоже ясно. Тварь расхотела ее злить.
– Задавайте ваши вопросы, – произнес Шанджат. – Когда мы отправимся темными тропами вниз, этот трутень послужит рупором и верховым животным.
Пар’чин шагнул вперед.
– Где находится вход? – спросил он.
– На северо-востоке, – ответил демон. – В горах, невдалеке от места, где вы с Наследником боролись за власть на вашей примитивной дуэли.
– Ничейные земли, – сказал Джардир. – Никто на них не претендует, для такого похода годятся.
– Не претендуешь ты, – согласился Шанджат, – но это не значит, что больше никто.
– И кто же? – спросил Джардир.
– Сообщества поверхностного скота для меня бессмысленны, я в них не разбираюсь. В мой последний визит они предоставили свежие мозги для моей кладовой.
Джардир сжал кулаки, но наживку не заглотил:
– Тропа охраняется?
– Выходное отверстие велико, и магия вытекает обильно. Трутней тянет туда, но они не понимают, чем занимаются и что стерегут.
– Допустим, мы найдем эту пещеру; как глубоко скрывается город демонов? – спросил Пар’чин.
– Даже хамелеону нужны недели, – ответил Шанджат. – И полные циклы для медлительных и неуклюжих людских конечностей.
– А еда по пути найдется? Чистая вода?
– Надо же, столько энергии – и ни малейшего представления, как ею пользоваться! Силы Недр избавят вас от потребности в пище.
– Вы что же, вообще не едите? – спросила Ренна. – Зачем тогда кладовая? К чему набеги на поверхность?
Шанджат улыбнулся:
– Зачем ваше племя пьет от сброженного зерна и фруктов? Зачем вы поете и пляшете?
– Этого мало, – покачал головой Пар’чин. – Из ничего выйдет пшик. Вам, может быть, не часто нужна пища, но без нее не обойтись. И прежде всего – королеве.
Шанджат кивнул:
– Мои собратья могут существовать без нее, но мы не постимся добровольно. А королевам, готовым нестись, питаться нужно – как и нашему потомству. Ему – в первую очередь. Скоро ульи заполонят ваши земли; из каждого выпрыгнет сорок тысяч голодных детенышей-трутней, которые очистят поверхность.
Ренна
