На вид ему лет сорок. Он приглаживает рукой свои темные волосы и поправляет галстук.
– Добрый день всем! Я Брэд Мидар. Простите, что заставил ждать.
Он обходит вокруг стола, поочередно пожимая руку каждому из нас. Мы называем свои имена. Взгляд у него пронзительный, но передние зубы слегка находят друг на друга, и это смягчает выражение лица, придавая ему своеобразное мальчишеское обаяние. Интересно, какое впечатление он произвел на братьев? Наверное, они, как и я, пытаются сейчас понять, почему мама обратилась к этому, совершенно неизвестному нам парню, а не к нашему семейному адвокату, мистеру Голдблэтту.
– У меня была деловая встреча на другом конце города, – поясняет Мидар и усаживается во главе стола, наискосок от меня. – Простите, я не думал, что она так затянется.
Он кладет на стол бежевую папку с документами. Я бросаю взгляд на Кэтрин, которая уже держит наготове блокнот и ручку, и виновато съеживаюсь. Черт, как я не подумала о том, что придется делать записи? Хорош руководитель компании, у которого даже нет привычки носить с собой блокнот.
Мистер Мидар прочищает горло:
– Позвольте мне, прежде всего, выразить вам всем самые искренние соболезнования в постигшей вас утрате. Я восхищался Элизабет. Мы познакомились в мае этого года, вскоре после того как ей был поставлен страшный диагноз, но мне казалось, я знаю ее долгие годы. Вчера я не смог присутствовать на поминальном обеде, но был на погребении. Я пришел проводить ее в последний путь как ее друг, а не только как ее адвокат.
Я немедленно проникаюсь симпатией к этому чертовски занятому парню, который все же выбрал время, чтобы прийти на мамины похороны, хотя знал ее всего лишь четыре мгновенно пролетевших месяца. Еще один адвокат из числа моих знакомых, мой бойфренд Эндрю, знавший маму четыре года, увы, не смог перестроить свое напряженное расписание и присутствовать на вчерашнем обеде. Пытаюсь сглотнуть подкатившую к горлу обиду. Не надо придираться к Эндрю. В конце концов, он ведет сейчас очень сложный процесс. И ему все же удалось выкроить время и прийти на кладбище.
– Должен сказать, я считаю высокой честью быть ее душеприказчиком, – продолжает мистер Мидар. – Мы можем начать?
Через час мамины любимые благотворительные фонды существенно пополняют свои средства; Джей и Джоад Болингеры получают столько денег, что могут до конца своих дней пребывать в блаженной праздности. И как только маме удалось заработать такой капитал?
– Бретт Болингер получит свое наследство позднее. – Мистер Мидар снимает очки и смотрит на меня. – Здесь есть одно условие. Потом я все объясню подробно.
– Хорошо, – киваю я и озадаченно почесываю голову – и в буквальном, и переносном смысле.
Почему мама решила, что я не должна получить наследство прямо сейчас? Возможно, я найду объяснение в красной записной книжке, которую она мне оставила. Потом до меня доходит. Я получаю компанию, которая сегодня стоит миллионы. Но одному Богу известно, сколько
