эмиграции, а возвратившихся в СССР представителей этого направления, отправили в лагеря.
Из такого мечтательного взгляда на современную им действительность, евразийцы делали проекцию на русскую историю, на период татарского ига. Он предстал перед ними, не как период порабощения Руси монголами, а как период «симбиоза Руси с Ордой», строительства «евразийской империи чингизидов», преемницей которой потом стала Российская империя. Уже из того, что евразийцы ошибались по поводу настоящего (советской империи), можно заключить, что их схема и относительно прошлого тоже была не безупречна. Так оно и получилось.
Евразийцы утверждали, что татарское иго, изолировав Восточную Русь от Запада, избавило Россию от еретических соблазнов латинства и гуманизма. Затем они подчеркивали, что империя чингизидов была веротерпимой, потому допускала свободу исповедания и для православных подданных. Отсюда, они делали вывод, что власть Орды была благом для Руси, сохраняя ее от главного врага – Запада. Но и эти положения, во многом верные, нуждаются в серьезных оговорках. Всякие схемы довольно условно отражают реальную историю, которая по выражению К.Н.Леонтьева являет собою «цветущую сложность».
Терпимость к разным верам в империи монголов действительно была, что отражено в своде законов (изречений) «Ясе» Чингиз-хана. Но как уже отмечалось выше, эта империя не была правовым государством, подобным например Римской империи. В ней не было механизмов по поддержанию законности, не было развито правосознание в людях. Поэтому «Яса» Чингиз-хана была скорее цитатником, подобным китайским цитатникам Мао Дзе Дуна, чем действующим законодательством. Реальная история свидетельствует, что и при завоеваниях, и потом при карательных набегах монголы всегда грабили и оскверняли православные храмы, избивали укрывающееся в них население, а заодно и духовенство. Действительно ханы даровали ярлыки русскому митрополиту на право владения церковью имуществ, земель и об избавлении их от дани. Правда, эти ярлыки не спасали церковные земли от грабежа отдельных татарских отрядов. Но имущественные права церкви и состояние самой веры в народе – вещи довольно разные. Наше время особенно наглядно показывает, как можно убивать подлинную веру в народе, даровав церковной верхушке и церковной системе самые широкие права.
При ханах-язычниках веротерпимость, хотя и относительная, действовала. Но в 1312 году власть в Орде захватил мусульманин хан Узбек, перерезавший семнадцать своих братьев. Хан Узбек принуждал к принятию ислама всех татар, язычников и христиан-несториан, убил несколько тысяч непокорных. Многие татары тогда бежали на Русь и поступали на службу к русским князьям, принимая крещение. Это событие пришлось как раз на время княжения князя Михаила Тверского. До этого была какая-то надежда на обращение в христианство Орды и создание на основе общей веры некоего «симбиоза» Руси и Орды, могущего действительно впоследствии перерасти в «евразийскую империю». Принятие ханом ислама
