к библейскому Богу являются главными, но, возможно, нами при этом нечто упущено. Сознательно откладываем в сторону вопрос о вечности мучений для грешников. Пока у нас выписаны претензии именно к Ветхому Завету. В Новом Завете Бог и Отец Иисуса Христа раскрывается так, что указанные выше проблемы либо снимаются вовсе, либо существенно притупляются в остроте своей постановки. Проблема вечности мучений остается и в Новом Завете и требует особого и дальнейшего рассмотрения, на основе разбора уже выдвинутых и перечисленных нами претензий к Богу Авраама и Моисея.
Отметим, что все перечисленные нами обвинения библейскому Богу выдвинуты очень давно, еще в античные времена. Античные язычники, то есть, не евреи, читали Ветхий Завет – и получали совершенно одинаковое впечатление: портрет библейского Бога их смущал и отталкивал. Так неизбежно рождался гностицизм. Так он рождается и до сего дня. В стан гностиков люди приходят, читая именно Библию, и ужасаясь от первого прочтения. И лишь потом они находят собственно гностические тексты, типа библиотеки из Наг-Хаммади. Соответственно, требуется и серьезный ответ.
Попытки разрешения претензий
Какие же предлагались попытки выйти из затруднения?
Одна из первых и самая, пожалуй, радикальная – это попытка гностическая. Она предполагает провести между
Богом Авраама и Отцом Иисуса не просто разграничительную черту, а прямо-таки линию фронта. Отец Иисуса
– Бог, прежде не явленный никому, а творец мира – вообще не бог, а некое вторичное божественное существо, Демиург, в крайних толках – просто дьявол. Попытка эта неизбежно в истории вела к многобожию, к хуле на Творца и Его творение, к ложной духовности, явному фанатизму, сектантству, к полной раздробленности адептов и между собою.
Не похоже это на путь к истине. У истины должна быть какая-то общая убедительная основа, так что держащиеся ее согласны в чем-то главном и расходятся лишь в деталях. У гностиков этого нет, степень расхождения слишком велика. Воевать против Творца мира – дело бесперспективное и опасное. И еще здесь есть опасность иная: в отрыве от Бога Ветхого Завета сам Иисус становится совершенно мифической фигурой, и все дело Его теряет смысл. Реальный гностицизм ни разу не обошел этой опасности.
Итак, захочешь «улучшить» Библию, оторвав от нее и выбросив Ветхий Завет, – в ту же корзину невольно и неизбежно полетит и само Евангелие. Таким путем, конечно, ходить не стоит.
Есть другой путь. Условно назовем его: включить попугая. Это путь прямого и довольно тупого оправдания любой библейской строки, вызывающей вопросы. Утопил? – значит, надо было всех утопить. Приказал убить? – значит, они заслужили. Не успели еще заслужить? – так из них выросли бы будущие супер-грешники. Ты – глина, Он – гончар. Глина вопросов Гончару не задает.
Можно двинуться таким путем. Он хорошо работает для людей, которые и так-то, по жизни не
