Италии должен быть один «герой нации». Только один. И этим героем навсегда должен остаться дуче Муссолини.
– А почему вас вдруг так заклинило на его героизме, Кларета? Что происходит?!
– Видите ли, сейчас, когда мы оказались вне стен Рима, приходится учитывать буквально всё, любое обстоятельство, на которое в былые времена, возможно, никто и не обратил бы внимания. Теперь же мы, по существу, являемся изгнанниками Рима. – Женщина вновь притронулась кончиками пальцев к руке штурмбаннфюрера, в которой он держал рюмку с коньяком, и грустно, с извиняющимся видом, улыбнулась.
– Но и в Риме кое-кто тоже чувствует себя изгнанником.
– Уже нет, – решительно и жестко возразила Кларета. —Ситуация изменилась. Теперь те, в Риме, чувствуют себя в седле, так что мы свое время упустили. Хотя поначалу, когда дуче только вернулся в Италию после побега из горнолыжного отеля «Кампо Императоре», при дворе короля царило полное смятение. Время настолько упущено, штурмбаннфюрер, что теперь уже мы вынуждены говорить самим себе правду.
Кларета поднялась, и Скорцени направился вслед за ней, чтобы проводить. Однако у двери, ведущей в гостиную, женщина так резко и неожиданно остановилась, что чуть было не уткнулась в грудь Отто.
– Только ради бога, не увлекайтесь, Скорцени! – страх, с которым она взмолилась об этом, не мог быть поддельным. – Вы же понимаете, что здесь это ни к чему не приведет, – почти шепотом доверилась она гостю. Здесь – ни к чему. Конечно, можно было бы рискнуть…
– Можно было бы?
– А что – нет? У наших офицеров это называется: «Походный вариант»… Когда они предаются ласкам с женщинами при любых возможных условиях. У вас это называется по-иному? – Не ожидая ответа, женщина вновь сдержанно улыбнулась и едва заметным движением провела пальцами по его руке.
– Походная любовь везде называется походной.
«Кажется, она у меня доиграется! – мелькнуло в возбужденном сознании Скорцени. – Это будет один из самых походных, прямо таки маршевых вариантов…».
– К тому же опасность исходит не только от Муссолини. Мне известно, какие чувства испытывает к вам княгиня Сардони.
Скорцени наткнулся на её слова, как на копье телохранителя, и замер. Кларета заметила это, реакция мужчины явно импонировала ей.
– Княгиня Сардони?
– Мария-Виктория, – с кокетливым ехидством подтвердила наложница несостоявшегося властелина мира. Но при этом игриво скосила глазки, давая понять, что с её стороны тайна сия разглашению не подлежит.
– А что, собственно, вам известно о княгине Сардони? – насторожился штурмбаннфюрер.
– Всё, – победно развела руками Кларета, с озорным триумфом взирая на поверженного диверсанта. – Абсолютно всё! Даже то, что княгиня, с которой вы сдружились еще во время операции по похищению Муссолини и с которой вместе готовили похищение папы римского, уже знает о вашем появлении здесь и очень надеется, что я сумею уговорить
