мурза? – спросил его князь.
– Сердце мое тает при виде красоты, – ответил посол, наблюдая, как Анастасия с помощью лакея наполняет чашки густым и ароматным напитком.
– Гостям мы рады… – Она подошла к Али-Мехмет-мурзе.
Подавая ему кофе, Анастасия наклонилась очень низко. Татарин впился взглядом в глубокий вырез ее платья. Он мечтал увидеть это и наконец увидел. В легкой полутени грудь красавицы обрисовывалась почти полностью.
– Шайтан! – пробормотал Али-Мехмет-мурза, забыв о кофе.
– Возьмите вашу чашку, – напомнил ему Потемкин.
С таким же поклоном Анастасия подала кофе и Казы-Гирею. Она даже задержалась около него подольше. Двоюродный брат хана, конечно, бросил взгляд за вырез ее платья, но тотчас отвел глаза. Злая усмешка искривила его губы. Вообще отвернувшись в сторону от русской красавицы, он пробормотал сквозь зубы: «Сагъ олунъыз!»[10] Когда она уходила от него, то снова почувствовала тот особый взгляд, что не давал ей покоя на дипломатическом обеде. «Значит, это все-таки был он!» – решила Анастасия.
Дождавшись, пока она вместе с лакеем покинет комнату, Потемкин перешел к конфиденциальной беседе. Его волновали нынешние отношения в многочисленном семействе Гиреев. Русским, в частности, было известно, что против молодого хана интригуют его братья: Арслан-Гирей, предводитель ногайской орды, и Бахадыр-Гирей, обретающийся на Тамани. Еще один его родственник – сын хана Крым-Гирея, предводитель абазинской орды Мехмет-Гирей, тоже не скрывал своих враждебных намерений.
Спору нет, все они могли претендовать на престол в Крымском ханстве. Но русские уже сделали ставку на Шахин-Гирея, уже вложили в этот проект большие средства и пока не видели необходимости заменять главную фигуру.
Хотя этот выбор, скорее, был случайным, чем целенаправленным, заранее определенным. Просто в августе 1771 года тогдашний правитель Крыма Сахиб-Гирей отправил в Санкт-Петербург посольство. Оно должно было передать императрице лист с присягой, подписанной ста десятью беями и мурзами, и грамоту об избрании Сахиб-Гирея ханом. Руководил посольством именно Шахин-Гирей, младший брат хана, недавно получивший титул калги-султана.
Первая сугубо официальная аудиенция проходила в тронном зале Зимнего дворца. Русские и татары целый месяц согласовывали ее церемониал. Двадцатипятилетний калга-султан хотел войти в зал, не снимая своей крымской черно-каракулевой шапки.
Это было совершенно против правил, установленных российским императорским двором для дипломатических представителей такого ранга. Но в конце концов императрица согласилась. Шахин-Гирей вошел в зал в шапке, вручил ей подписной лист и грамоту, произнес речь и выслушал ответ на нее, текст которого посланцы хана получили заранее.
А дальше все вышло совсем
Спасибо!
