с тобой поговорить? – Катя бросила отчаянный строгий взгляд на Тимура. Он сразу поменялся в лице, критично уставился на неё:
– О чём? – спросил, продолжая стоять перед ней, расставив ноги на ширину плеч, сложив руки на груди.
– Присядь, – она рукой указала на свободный край дивана.
Он нехотя опустился рядом, согнул под собой левую ногу, используя правую для равновесия.
– Ты когда-нибудь любил? – спросила она грустным голосом.
Презрение медленно покидало Тимура, его лицо стало задумчивым, но вдруг вновь переменилось. Глубокая морщина протянулась над переносицей:
– А ты не могла влюбиться в обычного парня?
– Я и влюбилась.
– В кого?
– В тебя.
Он посмотрел на неё удивлённо, левая бровь приподнялась, недоверчивая улыбка заиграла на губах.
– Не веришь? – Катя улыбнулась светлой улыбкой.
Он хмыкнул, отвернулся.
– Ты мне сразу понравился, – она приподнялась и села так близко к нему, что он невольно попятился.
Её рука скользнула по ноге и сразу проникла под просторную ткань семейных трусов. Катя возбуждённо приоткрыла губки, выискивая член. Вот он! Ухватилась за разбухшую колбаску, погладила её.
– Какой красивый! – прошептала она, улыбаясь. – Можно я возьму его в ротик? – она спрашивала и одновременно наклонялась, тянулась губами к паху. Тимур сидел на левой ноге, ей пришлось стянуть с него трусы. В своём стремлении поскорее присосаться к члену она ни на секунду не теряла инициативы. Казалось, она думает и живёт только одной этой мыслью – поскорее взять член Тимура в рот.
Он вздохнул и задрожал, когда она накрыла его ротиком. Она стянула кожу, член быстро затвердел, прижался к лобку. Она оттягивала его молодую эрекцию, целовала головку, которая кривилась внутрь. Яички Тимура заиграли в пальчиках. Катя полностью выскользнула из-под одеяла, усадила Тимура на край дивана, сама опустилась перед ним на колени. Опускаясь, она затягивала его яички в рот, смотрела вверх, где он, откинувшись назад на локти, тяжело дышал. Он смотрел беспомощным молящим взглядом, прикрывая веки, смачивая сухие губы. Его сердце мощно и редко колотилось, от чего мелко вздрагивала и грудь, и кожа на животе. Катя ощутила странное удовлетворение от контроля, который произошёл между ними, передался от её губ к его члену. Страсть разгоралась: она вытянула грудки из маечки и, наклоняясь, гладила соски мокрой головкой, потом вновь ныряла ротиком на каменный разбухший член. Её шаловливый глаза уже свободно, миролюбиво, без лишнего заискивания встречались с глазами Тимура. Он лежал перед ней, полностью отдавшись её власти, её сводный братик, который теперь не станет рассказывать маме глупостей по одной простой причине: он сам совершает глупость, имя которой любовь. Она обжала член двумя ручками, надела сверху ротик и мощными ритмичными нажатиями принялась агрессивно сосать. Много
