тут же скользнул в узелок ануса и застрял там. Владимир раздавил его подушечкой большого пальца. Постепенно, проникая всё глубже, он смазывал анус Марты оголённым указательным пальцем. От этого тёлка под ним забилась в анальных микрооргазмах.
Хозяйка за спиной навострила уши:
– Всё в порядке?
Антонина Ивановна удивлённо повела плечами, разглядывая, как рог ритмично пробивает сочащуюся грушу и каждое проникновение вызывает бурю восторга у дочки.
– Да-а-а! – отозвалась Марта необычно слащавым голосом.
«Что-то здесь не так!» – насупилась Антонина. Даже она, работая сзади, не чувствовала особого участия.
– Ты уверена? – мама добавила иронии, чтобы подчеркнуть превосходство своего положения.
– Да-а-а! – Марта дрожала и голосом, и телом, билась в станке, как будто кончала.
«Чёрти-что! Молодёжь совсем распустилась!» – Антонина Ивановна сильнее заработала рукой, массируя мошонку производителя для скорейшего разрешения.
11
Марта сражалась с желанием орать от удовольствия. Производитель трахал её голым пальцем в зад, вызывая оргазмический анальный зуд. Как бы она хотела почувствовать его рог у себя в заднице! Но ей нельзя было даже высказаться на этот счёт. Иначе мама тут же заявит в полицию нравов. Ах, как приятен его пальчик в попе!
Марта больше не боялась, ей хотелось поскорее остаться с Владимиром наедине.
«Мама ляжет спать, – думала она. – А я тихонечко пойду к нему в комнату».
И уж тогда-то она точно не упустит анального осеменения!
В этот момент рог изобилия застыл глубоко в лоне, изогнувшись дугой, словно выискивая максимальную глубину. Владимир припечатал бёдрами пышный зад Марты. Вцепившись пальчиками в кости таза, он натянул Марту и замер так. Рука хозяйки крепко держала яйца осеменителя, не давая им вырваться.
12
Антонина Ивановна привстала, чтобы не упустить момент. Двумя руками она крепко держала мошонку осеменителя. Нельзя позволить семени вырваться наружу, малейшая оплошность приведёт к фиаско.
Лбом приникнув к ягодицам Владимира, она чётко дала понять, что назад пути у него нет. Обхватив яйца, она большими пальцами гладила железы, водила по ним языком, призывая к извержению.
Палка вздрогнула, обмякла, вновь выпрямилась, как вертел, на котором Марта повисла курицей. Яйца в руках подсыхали, теряли одутловатость. Палка замирала уже ритмично, прокачивая семя.
– Вот так, деточки, – полушёпотом приговаривала довольная Антонина. – Все выходите, все, – она разглаживала тонкую розовую кожу, которая вдруг стала прозрачной. Только два упругих ореха перекатывались в ладонях, подсыхая до следующего раза.
У неё есть парень
– У меня есть парень.
Произнесла
