многих авторов, и ее герой и героиня принимали самые разные имена. В 1530 году Луиджи да Порто опубликовал исполненную мелодраматизма «Новонайденную историю двух благородных влюбленных», восемнадцатилетнюю героиню которой звали Джульетта. Эту историю еще продолжали развивать во второй половине XVI века, как в поэзии, так и в прозе, и даже выдающийся испанский писатель Лопе де Вега сочинил драму под названием «Кастельвины и Монтесы». Пересказав эту историю еще раз, Шекспир сделал то же, что Леонард Бернстайн и его команда сделали с «Вестсайдской историей». Хорошо известный, избитый сюжет адаптирован к современности: герои облачились в современную одежду, действуют в наше время и заняты современными вопросами. Авторы «Вестсайдской истории» знали, что читатели будут отождествлять себя с героями трагедии «Ромео и Джульетта» (которая завершается словами «Печальнее нет повести на свете, / Как повесть о Ромео и Джульетте»)[28] и вслед за героиней испытывать романтические надежды. При такой интерпретации Ромео представляется не столько самостоятельным мужским образом, сколько неким атрибутом Джульетты.
Прекрасная, целомудренная девушка из Вероны, имя которой так поэтически сочетается с ее фамилией (Джульетта Капулетти), встречает юношу, и эта встреча пробуждает в ней чувственность. Он – воплощенная страсть, человек, влюбленный в любовь. «Любовь есть дым, поднявшийся от вздохов»[29], – сначала говорит Ромео своему другу Бенволио, но потом приходит к выводу, что любовь не нежна, а «чересчур сурова, груба, буйна и колется, как терн». Отвергнутый девушкой по имени Розалина, Ромео так возбужден в своей беспокойной страсти, что подобен молнии, которая ищет место, в которое ударить. Он встречает Джульетту, и начинает бушевать буря эмоций.
Основа сюжета – вражда двух благородных семейств и запретная любовь их детей, Ромео и Джульетты. Случай и обстоятельства предопределяют их встречу, после которой они становятся «несчастными влюбленными» с печальной, но блистательной судьбой. Как почти все подростки, влюбленные испытывают то же блаженство, страдают от тех же мук и борются с теми же препятствиями, что и влюбленные всех эпох. В их драме присутствует еще один извечный мотив: они должны сохранять свою любовь в тайне от родителей: эта тема была прекрасно выражена еще в древнеегипетской любовной лирике. Старинная тема – это и любовная притягательность чужака, кем бы он ни был: представителем враждебного клана или просто «посторонним». Так возникает тема любви как отторжения, как силы, отрывающей человека от его семьи, от прошлого, от друзей, даже от соседей. Столь же древними являются и представление о любви как о безумии, а также фетишистское желание стать предметом одежды любимого существа. «Как я желал бы / Перчаткой быть на этой белой ручке, / Чтобы щеки ее касаться мне!» – восклицает Ромео, что созвучно желанию египетского поэта «быть ее кольцом, печатью на ее пальце»[30], высказанному в любовной лирике много веков назад.
Перевод И. П. Грекова.
Здесь и далее «Ромео и Джульетта» цитируется в переводе Д. Л. Михаловского.
В 1993 г., в тайно записанном телефонном разговоре, принц Чарлз признался своей любовнице, что мечтает стать даже ее «тампоном».
