style="font-size:15px;"> Вот об этом-то загадочном господине и зашла речь почти сразу же после начала совещания.
То есть началось всё не с разговора, а с чтения – каждый из сидящих по очереди прочитал (или перечитал еще раз) полученное письмо, о содержании которого я еще ничего не знал.
Потом все обернулись к государю. Я затаил дыхание, чтобы в точности услышать, какими словами его величество откроет эту экстренную встречу.
Государь смущенно кашлянул, пробежал взглядом исподлобья по лицам присутствующих и тихо сказал:
– Это ужасно. Просто ужасно. Дядя Кир, что же теперь делать?
Император сказал свое слово, этикет был соблюден, и председательство как-то само собой перешло к Кириллу Александровичу, считавшемуся негласным соправителем в предшествующее царствование и еще более укрепившему свое положение при новом государе.
Его высочество медленно, веско молвил:
– Прежде всего, Ники, выдержка. От того, как ты станешь держаться, зависит судьба династии. В эти дни на тебя будут устремлены тысячи глаз, в том числе и очень, очень проницательных. Ни малейшего смятения, ни тени тревоги – ты меня понял?
Государь неуверенно кивнул.
– Мы все должны делать вид, что ничего не произошло. Я понимаю, Джорджи, – обернулся Кирилл Александрович к Георгию Александровичу, – как тебе это тяжело. Ты – отец. Но и ты, и Полли, и Ксения должны быть веселы и безмятежны. Если распространится слух, что какие-то аферисты на глазах у всего мира похитили кузена русского царя, престиж Романовых, и без того подмоченный злодейским убийством отца, будет совершенно подорван. А ведь в Москву прибывают восемь иноземных наследных принцев, четырнадцать глав правительств, три десятка чрезвычайных посольств…
Симеон Александрович, швырнув на стол карандаш, перебил старшего брата:
– Это просто бред! Какой-то доктор! Что это? Кто это? Он просто сумасшедший! «Орлова» ему подавай! Какова наглость!
Из слов московского генерал-губернатора я ничего не понял. Доктор? Орлов? Который из Орловых – обер-камергер или товарищ министра внутренних дел?
– Да-да, в самом деле, – кивнул его величество. – Известно ли что-нибудь про этого доктора Линда?
Кирилл Александрович обернулся к начальнику дворцовой полиции, которому по должности полагалось знать про всё, представляющее хотя бы мало-мальскую угрозу для августейшей фамилии, а стало быть, вообще про всё на свете.
– Что скажете, Карнович?
Полковник встал, поправил очки с синими стеклами и прошелестел совсем негромким, но удивительно отчетливым голосом:
– Преступника с таким именем на территории Российской империи до сих пор не было.
И снова сел.
Наступила пауза, и я почувствовал, что настал момент, когда я должен выйти из роли бесплотной
