но Нэнси иногда думала, что, может быть, если бы он прифрантился немного, носил хороший твид и очки в роговой оправе, у него и дела, наверное, шли бы лучше. Потому что эти края, с тех пор как рядом было проложено Лондонское шоссе, сделались очень модными. Здесь стала селиться обеспеченная публика, старые фермы за бешеные цены переходили в руки новых хозяев, самые ветхие развалюшки раскупались и перестраивались в комфортабельные загородные коттеджи. Агенты по недвижимости и строительные объединения процветали и богатели, в самых заштатных городишках открывались дорогие магазины, и Нэнси просто не могла понять, почему от этого благоденствия не может перепасть и юридической конторе «Чемберлейн, Плантвелл и Ричардс»? Ведь стоит только руку протянуть… Но Джордж был старомоден, упрямо держался традиций и панически боялся перемен. К тому же он был осторожен и подозрителен. Он спросил:
– Ну, что я должен слушать?
– Я завтра еду в Лондон, встречаюсь за обедом с Оливией. Нам надо посоветоваться насчет мамы.
– А в чем дело теперь?
– Ох, Джордж, неужели ты не знаешь, в чем дело? Ведь я тебе рассказывала. Мамин врач считает, что ей нельзя больше жить одной.
– И что вы в связи с этим намерены предпринять?
– Н-ну… надо найти ей экономку. Или компаньонку.
– Ей это не понравится, – заметил Джордж.
– Да… И кроме того, даже если мы и подберем кого-то… хватит ли у мамы денег платить? Хорошая помощница стоит фунтов сорок или пятьдесят в неделю. Я знаю, мама получила колоссальную сумму за наш старый дом на Оукли-стрит, и в «Подмор Тэтч»[3] ей не понадобилось вложить ни фартинга, кроме как на постройку этого дурацкого зимнего сада. Но ведь те деньги в ценных бумагах, их трогать нельзя. Как же она будет оплачивать экономку?
Джордж заерзал в кресле, дотянулся до своего виски и ответил:
– Понятия не имею.
Нэнси вздохнула.
– Она такая скрытная и такая самостоятельная! Не дает возможности себе помогать. Если бы только она нам доверилась и поручила тебе вести дела, у меня лично камень бы с плеч свалился. В конце концов, я у нее старшая, а ни Оливия, ни Ноэль пальцем не шевельнут, чтобы помочь.
Все это Джордж уже неоднократно слышал.
– А ее… э-э… приходящая? Миссис… как бишь ее?
– Плэкетт. Она приходит только три раза в неделю по утрам убирать, у нее свой дом и семья.
Джордж поставил стакан. Он сидел лицом к огню, сложив пальцы шалашом, кончик к кончику. Помолчав, он проговорил:
– Не вижу причин так уж нервничать.
Он словно урезонивает тупого клиента! Нэнси обиделась.
– А я и не нервничаю.
Он пропустил ее реплику мимо ушей.
– Что тебя беспокоит? Только деньги? Или же ты опасаешься, что не найдется такой самоотверженной женщины, которая бы согласилась жить с твоей матерью?
– И то и
«Соломенная крыша Подмора».
