подробно о терапевтическом значении у древних греков можно прочесть у Леманна (1908), Буше – Леклерка (Bouche – Leclerc, 1879–1882), Херманна (Hermann, 1858, § 41, 1882, § 38), Бетингера (Bottinger, 1795), Ллойд (Lloid, 1887), Делингера (Dollinger, 1857). Комментарий о диагностическом значении сновидений можно найти у Фрейда в одной из его работ (Freud, 1917d).
23
Этот автор изложил описание своих экспериментов в двухтомном труде (1910 и 1912), о котором дальше пойдет речь.
24
Часто проводились наблюдения за снами, которые снятся снова и снова. Ср. подборку снов, подготовленную Chabaneix (1897).
25
Эта идея принимается в качестве рабочей и развивается в главе VII, раздел В этой книги.
26
Зильберер (Silberer, 1909) привел замечательные примеры того, как в состоянии опьянения даже абстрактные идеи превращаются в визуальные пластические образы, с помощью которых стремится выразить себя некое особое содержание. У меня еще будет повод вернуться к обсуждению этого открытия в связи с другими соображениями.
27
Хеффнер (Haffner, 1887), как и Дельбеф, предпринимает попытку объяснить, что происходит во сне, утверждая, что возникновение необычных условий видоизменяет функционирование сознания, которое раньше работало правильно и оставалось целостным; но он объясняет эти условия иначе. Он полагает, что первый признак того, что наступило состояние сна, это независимость пространства и времени, то есть образ возникает из той позиции, в которой в данный момент находится субъект в пространстве и во времени. Вторая основная характеристика сна связана с первой, а именно то обстоятельство, что галлюцинации, фантазии и воображаемые комбинации (образов. – Примеч. пер.) человек путает с воздействием на его органы чувств внешних факторов. «Все высшие силы сознания – в особенности формирование понятий и сила суждений и умозаключений, с одной стороны, и свободного волеизъявления, с другой стороны, связаны с сенсорными образами и всегда основаны на подобных образах. Из этого следует, что такие действия высшего порядка также принимают участие в хаотичных образах сновидений. Я использую выражение «принимают участие», поскольку сами по себе наша способность рассуждать и способность к волевым усилиям во сне совершенно не меняются. Наши действия точно так же ясно осознаются и так же свободны, как и наяву. Даже во сне человек не может нарушить законы мысли как таковые – он не в состоянии, например, рассматривать одинаковые вещи как нечто различное, и т. д., потому и во сне он может лишь стремиться к тому, что для него хорошо (sub ratione boni). Но человеческий дух плутает в мире снов, когда применяет законы разума и воли, перепутав одну идею с другой. Вот так мы и запутываемся в самых невероятных противоречиях в мире снов, и при этом мы в состоянии рассуждать разумно, строить самые логичные выводы и находить самые достойные и возвышенные решения… секрет полетов нашего сознания во сне в том, что мы теряем возможность ориентироваться, а отсутствие критического мышления и невозможность общаться с другими людьми – это основно
