из растений в этом гербарии.
Дельбефу снова повезло, и он смог окончательно раскрыть тайну этого сновидения. Однажды, в 1877 г., в руки к нему попал старый том иллюстрированного журнала, где он увидел иллюстрацию, изображавшую ящериц, которые куда-то направлялись, которые выглядели именно так, как в том сне в 1862 г. Журнал вышел в свет в 1861 г., и Дельбеф вспомнил, что тогда выписывал его.
Во сне могут ожить воспоминания, недоступные человеку в состоянии бодрствования, и это так замечательно и важно в теоретическом отношении, что мне хотелось бы привлечь внимание к этому факту, упомянув и о других гипермнестических снах. Мори (Maury, 1878) вспоминает, как у него некоторое время все вертелось на языке какое-то странное слово «Муссидан». Он знал, что это название какого-то французского города, но что это за город, он не помнил. Однажды ночью ему приснился разговор с незнакомым человеком, который сообщил ему, что он из Муссидана. И когда спросил у этого человека, где находится этот город, тот ответил: «Муссидан – это окружной город в департаменте Дордонь». Проснувшись, Мори не поверил тому, что ему приснилось. Но, обратившись к учебнику географии, он убедился, что все было правильно. Этот случай доказывает, что спящему человеку приснилось то, чего наяву он не помнил, но при этом непонятно, откуда появилось это забытое знание.
Иессен (Jessen, 1855) рассказывает о похожем случае, который произошел в более давние времена: «К числу подобных случаев относится и сновидение Скалигера-старшего (Геннингс (Hennings, 1784)), автора оды в честь знаменитых мужей Вероны, которому приснился человек, назвавший себя Бруниолусом, и пожаловался ему на то, что о нем все забыли. Хотя Скалигер и не помнил о таком человеке, но упомянул о нем в своей оде, и лишь спустя какое-то время в Вероне его сын узнал, что некогда в ней жил славный критик по имени Бруниолус».
О гипермнестическом сновидении, которое примечательно тем, что в нем содержится некогда забытый эпизод, о котором впоследствии вспомнили, упоминает маркиз д'Эрвей де Сент-Дени: «Мне однажды приснилась какая-то женщина с золотистыми волосами, которая беседовала с моей сестрой и показывала ей какую-то вышивку. В сне мне казалось, что я знаком с ней и даже что я много раз ее где-то видел. Когда я проснулся, у меня так и стояло перед глазами ее лицо, но я никак не мог узнать его. Потом я снова уснул; мне приснилось то же самое. В этом новом сне я заговариваю с этой золотоволосой женщиной и спрашиваю ее, не имел ли я уже чести встречаться с ней раньше. Конечно, да, отвечает она, разве вы не помните, как были в купальне в Парнике? В этот момент я снова просыпаюсь и до мельчайших подробностей помню это прелестное лицо из моего сна».
Тот же автор (там же) рассказывает, как один его знакомый музыкант услышал однажды во сне какую-то совершенно новую для него мелодию. Лишь спустя много лет он наткнулся на эту мелодию в одном старом сборнике музыкальных пьес, но так и не смог вспомнить, чтобы они когда-нибудь раньше попадались ему на глаза.
Я полагаю, что Майерс (Myers, 1892) упоминает о целой серии подобных
