это имя. В любом случае речь явно о том охраннике, что принес Макнэллу еду.
– Ладно, – подобная предусмотрительность местной власти меня уже не удивляла, в недоумение вводило иное, – а если что-нибудь произойдет? Чрезвычайная ситуация?
– Не может быть никакой чрезвычайной ситуации, – отрезал Раджер с уже знакомой мне убежденностью. – Система безопасности на таких участках отработана в совершенстве.
– Хорошо, допустим, до тюремщика заключенный не доберется, – приняла, спора ради, точку зрения оппонента, – а если он сбежит? Найдет способ открыть дверь камеры? Сам или с посторонней помощью, что тогда?
– Вот именно: что тогда? – эхом повторил Раджер. – Выход из тюрьмы далеко, подкоп не сделаешь. Дальше ему пришлось бы идти по коридору, а там снимается чуть ли не каждый миллиметр. При любой ситуации, выходящей за рамки обыденного, дежурному подается сигнал. Если ситуация подпадает под категорию чрезвычайной – скажем, компьютер фиксирует угрозу человеческой жизни, автоматически включается сирена.
– А если он ударит кого-нибудь местного по темечку, затащит в камеру, а сам переоденется в униформу? – не унималась я.
Строго говоря, это было уже не заступничество, а этакая логическая игра, головоломка, в ходе которой я пыталась найти брешь в системе защиты. Признаю, что меня слегка занесло, но, впрочем, с кем не бывает?
– Компьютер распознает лица. – Наверное, я не первая, кто приставал к охраннику с подобными дурацкими вопросами. Во всяком случае вид у него был почти скучающий. – Ты у него в базе данных, как и я. А вот Макнэлл… Он тоже в базе данных, но совсем в другом качестве.
– Но ведь система распознавания лиц пока несовершенна. – Я попыталась сделать последнюю попытку, уже понимая, что безнадежно проигрываю.
– Не совершенна, но и не плоха, – не впечатлился аргументом Раджер. – И потом, выход из тюрьмы – рядом с будкой охраны и только после проверки отпечатка пальца. Как он обойдет все эти ограничения?
Тут я не нашлась, что ответить.
Вернувшись к себе, направилась прямиком к ноутбуку, забыв даже разуться или заказать умному дому свет в гостиной. Ограничилась зеленоватым сиянием лампы, которую компьютер включил автоматически, едва засек мое появление в комнате. Из плоского и голографического режима выбрала первый. Новейшие исследования медиков подтвердили то, что я интуитивно чувствовала уже давно: чтение более полезно для глаз в двухмерном изображении. Голограммы следует приберечь для фильмов, общения, игр, виртуальных карт и прочих визуальных программ.
Далее подключилась к НЗС, глобальной новоземской сети. Можно было выбрать и межпланетную, но за ее использование пришлось бы платить, плюс скорость плантернета там не ахти. НЗС же, наоборот, работала как часы, и к ней можно было бесплатно подключиться с любой точки планеты. С любой на- или надземной точки, строго говоря. Впрочем, в последнее время в связи с увеличением йелондского туризма все больше компаний старались обеспечить доступ к сети и в подводном мире.
Так или иначе, я сочла, что в данном конкретном
