с Няней переглянулись, и словно нечто неразличимое проскользнуло между ними.
– Я что-то упустил? – спросил Майло.
Отчего-то каждая отвела взгляд. Внезапно обе показались смущенными и немного грустными.
– Поговорим потом, – сказала Мама. – Отдыхай.
– Ладно, – ответил Майло.
Мама и Няня в сопровождении сотни котов направились к двери.
– Дерьмо кошачье, – заключил он. На сей раз его здорово поимели. На Земле судить о праведности собственной жизни зачастую сложно. Здесь намек был очевиден. Слишком много пляжа, слишком много пива и почти ничего, чтобы изменить мир к лучшему для окружающих, и так далее.
Отлично. Пошли они. Не в последний раз. Он щелкнул выключателем около двери. Свет не загорелся. Попробовал выключатель на кухне. Безрезультатно. Электричество даже не подключено. Проклятие…
Позволяя глазам привыкнуть к полумраку, он медленно прошел по коридору и оказался в спальне. Контуры кровати, рядом столик, часы с приемником…
Воздух задрожал. Образовалось что-то вроде смерча, который закручивался все быстрее, поднимая столб из пыли и сухих листьев. Листья образовали силуэт, и кружение прекратилось. Около ночного столика стояла Сюзи, закутанная в черные волосы, как в мантию, с мерцающими чистым огнем глазами. Обняв его длинными руками, она поцеловала в губы, едва коснувшись, как змея. Он притянул ее ближе, и трепетный поцелуй расцвел.
– Ты хотя бы подождала, пока они уберутся подальше, – сказал Майло. – Они ведь не слепые.
– Думаю, они догадываются, – сказала Сюзи.
– Да, но когда убедятся, а это непременно случится, нам не поздоровится. Это как пить дать.
– Тсссс, – прошипела Сюзи.
И, обвившись вокруг него, потянула на пол. Дешевый ковер, успел заметить он. Останутся пятна от ожогов. Постепенно дневной свет за окнами сгустился в лиловые сумерки. Здесь утро, день, вечер и ночь не всегда следовали в установленном порядке, как в мире живых. Порядок был зачастую иллюзорен. Как и многое другое. Обессиленные и потрепанные, они перебрались в постель. Майло зарылся лицом в ее волосы, вдыхая аромат. Она пахла полночью.
– Я скучал по тебе, – сказал он.
– Перестань, – ответила она. – Ты даже не вспоминал обо мне, пока трахался там со своими Танями, Эми, Батангами, Ли У и Мариями…
– С этим ничего не поделаешь. Так уж устроена жизнь. Но я скучал по тебе все равно, как скучают о чем-то неосознанном.
– Врунишка. Но ты милый. – Она легонько укусила его шею, оставив две капельки крови. – Кое-что для тебя принесла, – сообщила она.
– Да ну? Класс.
– Помнишь это? – Из гущи волос она достала медный браслет. Покрытый чеканкой, выкрашенный ярь-медянкой, он представлял грубое изображение змеи, кусающей собственный хвост.
– Браслет, – сказал Майло, принимая вещицу. В руке вес и форма показались знакомыми. – Из моей первой жизни, – сказал он.
– И
