с улыбкой смотрел на меня, вероятно, оценивая, справлюсь ли я с поставленной задачей.
– Вы больше ничего не хотите добавить к написанному? – я отставил бутылку. Лицо ветерана омрачилось.
– Не знаю даже, как сказать, – жилистой рукой он коснулся лба. – Но, пожалуй, кое о чем надо поведать. Когда я отправился к Володьке и Славе… Должен отметить: с Владимиром мы дружили еще со школы. Он открыл мне дверь, всем своим видом демонстрируя желание поскорее избавиться от непрошеного гостя. Знаете, меня поразил его взгляд, взгляд затравленного кролика. Не поздоровавшись, бывший приятель спросил:
«Что тебе нужно?»
Я оторопел и несколько секунд не мог вымолвить ни слова. Потом, придя в себя, принялся объяснять, что хочу реабилитироваться, рассчитываю на его помощь. Он замахал руками.
«Пусть все останется на твоей совести».
Признаться, я не узнавал старого друга. Его лицо побелело от ужаса. Такого не случалось и в войну, когда смерть подступала совсем близко.
«Григорий, прошу тебя, уйди, – еле выдавил он. – И забудь ко мне дорогу».
Я вздохнул:
«Значит, мы больше не друзья?»
Он силой выпроводил меня за дверь.
«Понимай, как считаешь нужным».
То же самое постигло меня и с Татьяной. Слава гостил в Симферополе у родственников, и я в принципе собирался и к нему, но после разговора с бывшей одноклассницей и соратницей схватило сердце. Я понял: третьего подобного свидания просто не переживу.
– И вы не попытались больше встретиться с ними и выяснить, чем вызвано такое отношение к вам? – спросил я.
– Естественно, я звонил им, – раздраженно заметил старик. – Но они не хотят со мной общаться.
– Позвоните еще раз, – посоветовал я, – предупредите, что расследованием займется независимый журналист. Может быть, узнав, что вы решили до конца защищать свое доброе имя, ваши товарищи осознают свою неправоту?
Он кивнул:
– Попробовать стоит.
Я настаивал:
– Позвоните при мне.
Старик покорно снял трубку, и через две минуты послышался его взволнованный голос:
– Это я, Владимир. Нет, будь добр, выслушай. Скоро к тебе приедет журналист приреченской газеты. Он поможет восстановить справедливость. Что? – Григорий Иванович беспомощно развел руками. – Повесил трубку. Сказал: когда восстановят, тогда и поговорим.
Меня это не смутило.
– Звоните Татьяне.
С ней повезло больше. Выслушав своего одноклассника, женщина заметила:
– Буду рада. Честно. Пусть приходит.
Я снова налил воды в стакан:
– Скажите, у вас никогда не возникала мысль, кто в действительности мог выдать вашу подпольную группу?
Прохоренко пожал плечами:
– В том-то и дело, что нет. Мы все проверены сотнями заданий.
– А с чего мне начать поиски Светланы?
