Отсутствие его компании по вечерам меня все равно очень радовало. Более того, стало для меня тем самым хорошим, к которому я быстро привыкла. Потому когда за час до полуночи дон появился на пороге комнаты, я испытала отчаяние, уже успевшее притупиться после недель, проведенных в его объятиях.
Забавные американские горки: сначала каждое его прикосновение для меня – словно пытка. Потом я привыкаю к этой пытке, и хоть она по-прежнему невыносима, я понимаю, что смирилась с ней. Но вот новый плавный подъем – перерыв в считанные дни, когда руки этого мужчины не касаются меня. И теперь, снова видя его, осознавая то, что мне снова предстоит, я готова отчаянно выть!
Желая оттянуть неизбежное, я едва не спросила у него о причине столь долгого отсутствия, но вовремя остановила себя. Во-первых, Доминик лишь рявкнет, что это не моего ума дело – я ему не подружка, не любовница и уж тем более не приятель. Всего лишь талисман на удачу, который он собирается настроить таким образом, чтобы тот работал на него. Во-вторых… во-вторых, чему быть, того не миновать, и нечего тянуть кота за хвост. Просто сделать это сегодня, перетерпеть, а после помыться, лечь спать, и весь следующий день читать книги. Экономика, на очереди история, политология, психология и философия. Для начала. Раз я слабая девушка без прав и свободы, придется качать мозги – того и гляди, может когда-нибудь в чем-то, да поможет.
Потому успокоившись, я встала с кровати, чтобы поприветствовать Доминика легким кивком.
– Разденься, – не медля приказал дон, и от единственного слова я опешила, широко распахнув глаза.
Это было странно. Ранее он никогда не раздевал меня догола, и уж тем более не хотел, чтобы я раздевалась сама, да еще и в самом начале. Тем не менее, я уже хорошо уяснила свое место в этом доме (а ведь ранее я была дочерью хозяина этих стен!). Потому молча кивнула и принялась расстегивать блузу.
Бесцеремонно плюхнувшись в мое компьютерное кресло, Доминик уселся поудобнее и стал наблюдать за мной взглядом спокойным, словно у удава. Но при этом (я отметила сию деталь даже несмотря на собственное волнение) мужчина внимательно следил за каждым движением моих слегка дрожащих пальцев, расстегивающих пуговичка за пуговичкой.
Спустив блузу с плеч, я на секунду замешкалась, не зная, куда ее положить – спинка кресла, которую я обычно использовала, переодеваясь, была для этих целей недоступна из-за мужчины, сидевшего на нем. Немного поразмыслив, я набросила блузу на спинку кровати и коснулась застежки юбки, секунду спустя упавшей на пол.
– Белье тоже снимай, – спокойно бросил дон в ответ на так и не прозвучавший вопрос.
Вздрогнув от звуков его голоса, я расстегнула бюстгальтер, с трудом удержавшись от того, чтобы стыдливо скрестить руки на груди. Оставалось последнее, белье. И я останусь совсем без ничего под его холодным взглядом пугающих темно-карих глаз.
Спокойнее, нужно взять себя в руки и принять
