петь устану я?В грязи твоей прошедшая —
В какую святость кану я?!..
В откосы, где мальчишки жгут
Сухие листья палые,
В заводы, где, проклявши труд,
Мы слезы льем подталые?..
Полынь, емшан, седой ковыль,
Кедрач, органом плачущий, —
Да инвалидный тот костыль,
Афганский, рынком скачущий… —
Птичий базар очередей,
Котел кипящий города —
Да лица выпиты людей —
Идут, Предтечи Голода…
Пивной буфетчицы живот…
Костистые ломбардницы… —
А кто во флигеле живет? —
Да дочь наркома, пьяница…
Страна, держава гиблая!
Подвалов вонь несносная… —
Неужто – неизбывная?
Неужто – богоносная?
Неужто Ты еще придешь,
Христе наш Боже праведный,
Из проруби глоток глотнешь
Да из реки отравленной?
Гляди – не стало снегирей
И соловьиной удали, —
Гляди, Христе,
гляди скорей,
Пока мы все не умерли!..
Не верю я, что Ты придешь!
В Тебя – играли многие…
Ты просто на Него похож —
Глаза большие… строгие…
Округ главы твоей лучи —
Снега, небось, растопятся!..
А руки, словно две свечи,
Горят – сгореть торопятся…
Не верю!
Отойдите все.
Голодная, забитая,
В солярной, смоговой красе —
Земля – Тобой забытая…
И чтобы Ты явился вновь,
Во славе, не крадущийся, —
Когда Малюты жгли любовь
Церквей Твоих смеющихся?!
Не верю!..
Покажи ладонь…
Вокруг Христа сиял покой.
Из раны вырвался огонь.
И очи защитил рукой
Фома!
…Держава горькая,
Земля неутолимая —
Над водкой и махоркою —
Глаза Его любимые…
В глаза Ему – да поглядеть…
Поцеловать ладонь Ему…
…Теперь не страшно полететь
По мраку по вороньему.
Теперь не страшно песню петь —
Указом запрещенную!
Теперь не страшно умереть —
Любимому,
Прощенному.
СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ
В страшной черноте космической избы —
Краснокирпичные,
златокованные,
белокаменные столбы.
Ходят и падают, рвутся из пут.
Смерть и бессмертье никак не сомкнут.
Перья павлиньи.
Фазаньи хвосты.
Рубежи огневые
последней черты.
Слепящие взрывы
последних атак.
Адмиралом небес развернутый —
флаг.
Складки льются, гудят на ветру.
И я – солдат – я под ним не умру.
А коли умру – лик закину свой
К Сиянью, встающему над головой,
К Сиянью,
