жалким оружием, и свет от коридорной лампы, блеснув на лезвии ее ножа, отразился в широком и куда как более длинном лезвии другого ножа, на-правленного ей в шею, сверкнул на оскаленных зубах державшего его человека и вспыхнул в его неестественно расширенных глазах, и…
– Наташка, – выдохнула Вита, опуская руку, и Наташа эхом отозвалась:
– Витка!
Она уронила нож и отступила на шаг, и на ее лице мелькнул какой-то вороватый испуг, и она чуть сощурилась и втянула голову в плечи, словно ждала удара, потом испуг сменился дикой радостью, и она снова шагнула вперед, протянула руки.
– Витка! Ты пришла! Слава богу! Витка!
– Что?.. – пробормотала Вита, захлопнула за собой дверь и тоже бросила нож на пол. В следующую секунду они обнимались, как друзья, не видевшиеся много лет.
– А я думала… – заикаясь, сказала Наташа, – я думала…
– Почему вы к телефону не подходили?.. – плачуще спросила Вита, мешая слова с дроб-ным стуком зубов. – Почему?..
Слегка успокоившись, они отодвинулись друг от друга, и только сейчас Вита заметила, насколько кошмарно выглядит подруга: волосы всклокочены, руки, лицо и светлый халат в кровавых пятнах, на подоле чешуйки сигаретного пепла, в глазах диковатый полубезумный блеск.
– Что случилось? – спросила Вита, и Наташа вскинула перед собой руки, словно защища-ясь, и отступила еще дальше по коридору. Вита шагнула следом за ней. Под ее ногой что-то шелестнуло, она опустила глаза и увидела смятый вскрытый конверт.
– Нет, – сказала она твердо, словно слово могло заставить конверт исчезнуть. – Нет, как это?.. Света? Нет?!
– Я, – пробормотала Наташа, отступая еще дальше. – Я, я…
– Она же запомнила! – плачуще выкрикнула Вита, идя следом за ней. – Она же все запом-нила… Как ты допустила?! Где ты была?!
Дверь ванной была распахнута настежь, и Вита увидела царящий в ней разгром, еще не успевшие подсохнуть влажные пятна на паркете, и, с трудом передвигая вдруг сразу отяже-левшие ноги, вошла в комнату, а Наташа пятилась перед ней, продолжая закрываться рука-ми.
– Телеграмма, – скрипуче произнесла она. – Света сказала… телеграмма… а я не успела…
Вита остановилась на пороге комнаты и уставилась на разбросанные по полу краски и листы, на незаконченную картину, стоявшую на стуле. Это ее настолько ошеломило, что она даже не сразу заметила длинный холмик на диване под покрывалом, а, заметив, подошла и остановилась возле него, безвольно свесив руки.
– Я хотела… – сказала Наташа позади нее. – Я пыталась… но я что-то сделала неправиль-но! Я убила ее, я! Я сделала неправильно… я убила!..
Она опустилась на пол и начала раскачиваться, закрыв лицо ладонями и до боли вжимая их в кожу, впиваясь в нее ногтями, а Вита молча
