с 1827 года, и очевидно, что Юсупов наверняка умом, утонченностью, ощущением и поиском во всем гармонии, свойственными 18 веку, и даже своей жизнерадостностью превосходил многих современников Пушкина и был ему интересен. Повторимся, послание польстило старику и в этом смысле идеально решило свою задачу стихотворного послания. Но итог жизни вельмож все таки один, еще державинский, тот самый, из 81 псалма («Властителям и судиям»), и Пушкин тоже не мог не помнить этих строк:
И вы подобно так падете,
Как с древ увядших лист падет!
И вы подобно так умрете,
Как ваш последний раб умрет!
2. «Недоросль» Фонвизина и «Горе от ума» Грибоедова
«…Люди и скоты, составляющие род животных, имеют между собою ту разницу, что скот никогда человеком сделаться не может, но человек иногда добровольно становится скотом.»
Д. И. Фонвизин
«Молчалины блаженствуют на свете!»
А. А. Грибоедов
Обе комедии являются шедеврами русской драматургии, остающимися злободневными и в наши времена – поскольку их общественная, социальная значимость неисчерпаема. К тому же идейно-тематическая направленность и композиционные решения «Горя от ума» во многом были предвосхищены «Недорослем». Еще Гоголь сопоставлял обе эти комедии и говорил, что обе эти пьесы по праву «можно назвать истинно общественными комедиями». А поскольку, по справедливому замечанию В. Г. Белинского, «…литература есть выражение сознания народа», то проблема здравого смысла как одного из параметров сознания нации и отражение этой проблемы в классических произведениях является достаточно значимой, чтобы подробно рассмотреть, каким же образом здравый смысл программирует поведение персонажей этих комедий.
В обыденном смысле «здравый смысл» не является негативной составляющей нашего мышления. Наоборот, он представляется набором неких, проверенных многими поколениями житейских правил, благодаря которым мы не совершаем множества повседневных глупостей и имеем возможность не думать самостоятельно. Возможно, правила «здравого смысла» с какой-то стороны граничат с требованиями этикета, поскольку и то и другое в значительной мере облегчает нам общение с самыми разными – приятными или отвратительными – людьми. Благодаря тому и другому мы избегаем неприятностей, удовлетворяя собственный эгоизм – подальше от хлопот. И если мы продолжим полагаться на тот же самый здравый смысл в ситуациях, которые требуют более-менее серьезного нравственного выбора, – ведь так заманчиво снять с себя ответственность за выбор, переложить ее на плечи большинства, – и поступать не так, как подсказывает совесть, а так, как удобно, то очень скоро деинсталлированная из сознания, неиспользуемая совесть отомрет, а «здравый смысл» превратится сперва в житейскую хитрость, как у Молчалина, а далее в подлость, как у господ,
