Ларри. – Если уж Эд обещает что-то сделать, то обязательно сделает. Погоди! – Он внезапно вспомнил утреннее совещание. – Если вы собираетесь пожениться, то лучше поспешить. Его в любой момент могут отправить в рейд.
Китти крепко пожала его руку.
– За что это?
– За то, что ты такой хороший.
Они в молчании подошли к особняку, где ждали автомобили и водители.
– Пойду гляну, скоро ли они там, – сказал Ларри.
У темной дубовой лестницы в центральном коридоре он столкнулся с бригадиром Уиллсом, только-только завершившим переговоры с генералом Робертсом.
– Все готово, – сообщил бригадир, – скоро выдвигаемся.
Ларри пошел к выходу рядом с бригадиром.
– По поводу операции, сэр, – начал он, – знаю, заправлять всем будут канадцы. Но не найдется ли у вас местечка для меня?
– Мы не на пикник едем, лейтенант.
– Это и моя война, сэр.
– Ну что ж, вы правы.
Они вышли во внешний двор. Водители уже стояли около автомобилей, дожидаясь офицеров.
– Вы мне пригодитесь, лейтенант. Но следует сдать дела в Штабе совместных операций.
– Спасибо, сэр.
Бригадир направился к своей машине. Китти открыла заднюю дверь.
– На базу, капрал.
Ларри посмотрел, как «хамбер», миновав гигантские секвойи, скрылся из виду, и побрел к конюшням, где оставил мотоцикл. И долго еще стоял там со шлемом в руках, прежде чем его надеть.
Усевшись на заднее сиденье, бригадир спросил Китти:
– Вы знакомы с лейтенантом Корнфордом?
– Да, сэр.
– Он только что спрашивал, может ли присоединиться к нам во время боевых действий. – Бригадир покачал головой, размышляя о просьбе Ларри. – Вот она какая, война. Оставляя дом и родных, мужчина по собственной воле встает на линию огня. И не надо говорить, что он делает это ради свержения тирании или во имя своей страны. Он делает это ради своих товарищей. Война – такое дело. Когда твои товарищи сражаются и умирают, ты хочешь сражаться и умереть рядом с ними.
– Так точно, сэр, – ответила Китти.
Как работает система, Ларри уже усвоил. Вместо того чтобы передавать прошение по инстанции, он заглянул к Джойс Уэддерберн.
– Мне всего на пару минут, – пообещал он секретарше Маунтбеттена.
– Его сейчас нет, – ответила Джойс. – Но если вы можете подождать…
– Конечно, могу.
– «…не меньше служит тот высокой воле, кто стоит и ждет»,[9] – продекламировала она с улыбкой.
– Спорим, вы не знаете, откуда это, – улыбнулся Ларри. – Понятия не имею.
– Мильтон. Сонет «О слепоте». «Служа ему, по тысячам дорог мы все спешим, влача земное бремя». Речь о Боге конечно же.
– Надо же, какой ты умный!
– Только невостребованный, –
Перевод С. Маршака.
