меня виновным уже тем одним, что говоришь мне об этом теперь. Как же ты хочешь иметь со мной дело без всякого пожертвования с твоей стороны? Ведь ты нуждаешься во мне, а не я в тебе. Кто-нибудь из нас двоих попадет впросак, – заметил Твардовский после минутного молчания.
– Согласен ли? – спросил дьявол.
– Согласен, – отвечал Твардовский.
И оба улыбнулись. Таким образом, первое условие было установлено.
– Во-вторых, – продолжал Твардовский, – дашь мне славу… да, славу, потому что слава равносильна на этом свете с могуществом. Человек, поступкам которого предшествует слава, черпает новые силы в самом себе. Слава – это его патент, аттестат, уверенность, что все действия его будут приняты. Слава привяжет ко мне толпу и сделает меня властелином ее. Славу ищут все для насыщения тщеславия, гордости. Она – громкое имя обманчивого призрака, она – другие действия, сила, бразды правления над умами. О, слава великая – дивная вещь!..
– Дам тебе славу; делай из нее, что хочешь, – продолжал сатана, – только не забудь, она будет для тебя не более, как бы колыбельною песнью кормилицы для ребенка.
– В-третьих, дашь мне власть творить чудеса, то есть то, что несогласно с законами природы или человеческой мысли, – продолжал Твардовский.
– Требуй этого не от меня, а от дьявольской мудрости… Она тебе даст эту силу. Только не забудь, что во всех вещах, несогласных с законами природы, власть эта есть только призрак власти, иллюзия… Мы не творим чудес, но только морочим людей.
– Мне больше и ненадобно, согласен.
– Ну вот, теперь ты видишь, что я покупщик великодушный и невзыскательный. Теперь выслушай мои условия. Во-первых, ты отдашь мне по смерти (ты можешь прожить до глубокой старости) душу свою и пойдешь в ад вместе со всеми твоими последователями, со всеми, кто уверует в тебя.
– До них мне нет дела, – прервал Твардовский. – Что же касается до моей собственной души, то я согласен отдать ее, но только после долголетней жизни.
– Это последнее условие не зависит от меня.
– Но ты можешь сократить мою жизнь.
– Не могу, несмотря на все мое желание. Извини меня за откровенность; я не хочу утаивать от тебя ничего. Однако, если ты решился продать нам так дорого свою душу, мы вправе требовать от тебя вместе с нею тела, прежде чем она оставит его… Мы возьмем тебя заживо.
– Заживо? – вскричал с ужасом Твардовский. – Заживо?!.
– Да, заживо, – спокойно отвечал дьявол. – В противном случае, я не согласен… Разве не может случиться, что перед смертью, на смертном одре, вздумалось бы тебе покаяться? – Пришли бы ксендзы, уговорили бы тебя к посту, к молитве… Тогда мы нажили бы с тобой пропасть хлопот. Для собственной безопасности нам надобно взять тебя в предсмертную минуту, живого и здравого…
– Ну, пусть так, – отвечал Твардовский по минутном размышлении. – Но ты должен назначить одно какое-нибудь место, в котором бы ты мог взять меня.
– Зачем?
– Так
