Архангельское представитель НКИД отобрал для оборудования особняка к приезду падишаха золоченый гарнитур мебели в стиле Людовика XVI [37]. Одновременно с ремонтом помещений в Москве, в частности, на Софийской набережной в срочном порядке приводили в порядок мостовые [38]. Кроме того, комиссия ЦИК СССР по приему падишаха признала «желательным переименовать Трубниковский и Спасо-Песковский переулки в улицу «Независимого Афганистана» [39].
В акте № 250 от 25 апреля 1928 года содержится список вещей, переданных ГИМ Народному комиссариату по иностранным делам во временное пользование до 15 июня 1928 года. Среди вещей были: канделябры золоченой бронзы со стрелками (2); канделябры бронзовые настольные (2); двусвечник с экраном эпохи Николая 1(1); канделябры; гостиная мебель в стиле ампир, золоченная по левкасу и т. д. [40].
Таким образом, с помощью музейных экспонатов был решен вопрос об убранстве особняков, подготовленных к приезду падишаха. Следует отметить, что музеи не собирались по окончании визита Амануллы-хана «дарить» НКИД отобранные для падишаха вещи, многие из которых изымались непосредственно из выставочных залов, что заметным образом нарушало систему научно-просветительской работы, а «пустоты» в экспозиции вызывали к тому же вопросы посетителей. В связи с этим 11 июня 1928 года Главнаука (Главное управление научными, научно-художественными и музейными учреждениями Наркомпроса) обратилась к Карахану с просьбой отдать распоряжение «о возврате в музей <…> всех художественных предметов, выданных музеями и в первую очередь изъятых из экспозиции» [41].
В связи с тем, что ответа на обращение от 11 июня не последовало, Главнаука вновь обращается в НКИД, теперь уже лично к Чичерину, с просьбой о возвращении музеям взятых вещей (16 июля 1928 года) [42]. К 5 ноября ГИМ не получил большинство памятников, предоставленных во временное пользование НКИД. В ответ на требования музеев НКИД лично Карахан и Флоринский обращаются в президиум ЦИК СССР с просьбой вынести постановление о закреплении за НКИД отобранных для приемных комнат дома по Спасо-Песковскому, 10 мебели, бронзы и фарфора (с оговоркой, что предметы, имеющие важное музейное значение, будут музеям заменены, так как указанный дом наилучшим образом отвечает представительским целям и других подобных домов в Москве нет) [43].
Немало проблем вызвало размещение падишаха и его свиты и в Ленинграде. Первоначально (конец февраля – начало марта 1928 года) предполагалось использовать с этой целью Зимний дворец, Шереметевский и Елагинский дворцы. Шереметевский был исключен сразу, что касается Зимнего, то, по мнению организаторов приема, на оборудование в нем апартаментов потребовались бы значительные средства и время. «Нам указали, – вспоминал Д.Т. Флоринский, – на спальню Александра II. Мрачная комната, потерянная среди пустынных зал и выходящая в сумрачный внутренний двор с облупившимися стенами. Нет воды, маленькая уборная в виде углового шкапа. В смежной комнате, роскошно расписанной и позолоченной, которую пришлось бы предоставить
