и туда набивалась куча народа, кроме «местных жителей».
Оказалось, что довольно много народу не спало ночью и отсыпалось днём, и это социальное явление даже получило своё имя: таких спящих днём во время общих мероприятий называли kadavretoj (трупики). С этим явлением связано одно из самых приятных моих воспоминаний о Тихвине.
Однажды я, как обычно, заснула в чьей-то палатке; в свою, пустую и ледяную, я вообще почти не заходила. Вдруг объявляют, что в этой палатке состоится конкурс синхронных переводчиков на эсперанто, и «кадавретов» весьма бесцеремонно попросили убраться и освободить место для нужных и ценных людей – участников конкурса. Я, во-первых, не хотела выходить на холодную и мокрую улицу; а во-вторых, я просто возмутилась таким отношением, и решила доказать, что я тоже нужная и ценная… Короче, я воспряла ото сна и заявила, что я не «кадаврето», а хочу быть участником конкурса. Пожав плечами, меня записали.
Я разозлилась, и под влиянием эмоций, как храбрый портняжка… Вот сейчас не помню, 2-ое или 3-е место я заняла (среди весьма опытных эсперантистов), но на следующий день на общем собрании меня торжественно поздравили и вручили приз – книгу В. Олда «Шаги к полному овладению Эсперанто». Эта книга – учебник для совершенствующихся в языке – очень помогла мне «полнее овладеть эсперанто». Но ещё важнее было признание. И я в себе, и другие во мне впервые увидели не просто девочку, получающую удовольствие в приятной среде, но и возможного серьёзного деятеля. Во всяком случае, я после этого обрела уверенность в себе, что очень важно для молодого человека. Я начала переводить стихи, писать рассказы…
Но пока продолжалась лагерная жизнь. На моё счастье, дожди шли только днём, а ночи были звёздные и сухие. Наладился распорядок дня: ночь у костра, днём несколько часов сна в чужих палатках, и снова – семинары, обсуждения, доклады… А если днём случайно не было дождя, мы по нескольку часов без остановки играли в бадминтон: согреться!! Моим партнёром обычно был Валера Бондарь, очень талантливый, но очень давно ушедший из эсперанто.
А костёр наш и поющая Наташа с каждым днём привлекали всё больше людей; если в первый день нас было четверо (да ещё где-то рядом, временами подползая к костру, спал Виктор Чалдаев), – то к концу смены у костра ночевало уже больше половины населения лагеря. Наташа пела…
В последующей истории SEJM’a и SEJT’ов она известна как Наташа Берце.
Незабываемый лагерь
Ереван, 1984
Всё – ново, ярко, интересно!
Планируя такое далёкое и экзотическое путешествие, мы выбрали длинный и экзотический маршрут: морем на круизном корабле до Сочи, оттуда по железной дороге до Армении. И само путешествие было волшебным. На корабле мы загорали в шезлонгах, купались в бассейне, ходили в кино и на танцы; и три раза в день нас приглашали в ресторан, где в просторном салоне, на белоснежных скатертях сверкали бокалы
