у сына на работе есть уазик, постоянно привозят его со смены.
– А цвет какой?
– Белый или серый – одним словом, светлый.
– А какой национальности были водитель и девушка?
– По-моему, русские. Могу ошибиться, но говорили по-русски.
– А как они были одеты?
– Водитель в чем-то черном был, а на девушке – белое платье.
– Так-так, Олеся же была в белом платье, правильно я говорю? – Живин посмотрел на Богдана. – Что с тобой, почему бледный, заболел, что ли?
– Да устал малость. – Богдан вытер платком пот со лба. – Я посижу в машине, неважно себя чувствую. А Олеся была не в белом платье, а в бежевом.
– Да-да, конечно, иди в машину, я скоро приду, – разрешил ему Живин.
Когда Богдан вышел из квартиры, старуха проговорила:
– Может, и бежевое, в темноте не разглядеть.
Побеседовав еще немного с важной свидетельницей, Живин с ней попрощался:
– До свидания, Анастасия Павловна. Вы нам очень здорово помогли. Если назреет необходимость, дадите нам официальные показания?
– Пожалуйста, только приходите сами ко мне, я никуда не хожу.
– Не беспокойтесь, конечно придем.
Богдана Живин застал возле машины – тот курил, прислонившись к железной ограде.
– Богдан, как ты думаешь, эта девушка может быть Олесей? Неужели она села в машину?
– Да ну! – Богдан нервно выкинул на землю недокуренную папиросу. – Бабка все напутала, время другое указывает, платье Олеси неправильно описывает, какую-то Олю приплела. Да и пьющая, по-моему, она. Я ей не верю, выдумала она все, со стариками такое часто случается.
– Вполне возможно, – нахмурился Живин. Ему не понравилось категоричное заявление водителя в отношении важного, на его взгляд, свидетеля. – Отобедаем давай и возьмемся за второй дом, техэтажи осмотрим вечером, когда подойдет подмога.
После обеда, как и было обещано начальником «угла», явились помощники – аж шестеро оперативников и двое участковых, и работа пошла намного веселее. До ночи обошли все девять домов, но кроме рассказа Анастасии Павловны, не было получено никакой стоящей информации. Никто не видел Олесю, возвращавшуюся домой, и никто в ту ночь не заметил группу пьяных молодых людей, о которых рассказывал Богдан.
В последующие дни оперативники расширили круг поиска пропавшей девушки, ориентировали свою агентуру, расклеили фотографию Олеси по всему городу, озадачили наружные службы. Но эти мероприятия не принесли желаемого успеха. Богдан продолжал ездить с оперативниками, Наталья Поликарповна не торопилась забирать водителя, более того, она выделяла милиционерам талоны на заправку машины.
Через пять дней после пропажи девушки Живина вызвал прокурор города и, выслушав его доклад, возбудил уголовное дело по факту убийства Процко Олеси. Наступил
