style="font-size:15px;"> – Вот и славно. У меня останешься. Работников моих в гарнизон позабирали. Старик Миклош, третьего дня себе топором по ноге хватил. Не одному же мне тут с бабами надрываться? Обсохнешь и за работу! Дров принесёшь. И воды натаскаешь.
– Хорошо, – обрадовался Василий.
– Тебя как звать?
– Вацлав.
– Меня будешь звать пан Тобиас.
К полудню выяснилось, что дрова заканчиваются. И пан Тобиас велел новому помощнику привезти партию запасов со двора пана Тышкевича. В сопровождение Микурову он дал Янину. Прихватив телегу, они отправились через город к северным воротам.
По пути, болтая с Яниной, Василий успевал отмечать всё, что попадалось на глаза: размещение военных складов, казарменные постройки, марширующий в смену дозор, размещение пушек по периметру стены.
Дойдя до места, Микуров выяснил, откуда и как осаждённый город получает дрова. В деревне Хейбуде, расположенной выше по течению, крестьяне рубят лес и сплавляют его по реке Висле. А со стороны северных городских ворот Данцига солдаты отлавливают эти брёвна и оттаскивают на двор Тышкевича, где их сушат и распиливают на дрова. И затем поставляют в дом коменданта. А остальным горожанам продают за установленную плату.
Таким образом, осада Данцига могла продолжаться вечно; из Хейбуде – дрова, из Вайхзельмюнде – порох и пули, из Ланкфурта – мука. И кому, какое дело, что снаружи кто-то бряцает оружием и немного постреливает.
Нагрузив телегу доверху, Василий с Яниной впряглись в ремни и не спеша потащили поклажу обратно.
У восточной стены остановились передохнуть. Василий запрокинул голову, оглядывая сторожевые башни:
– Ух, ты! Высотища какая! – восхищённо проронил он.
– Ты что, никогда не видел крепостных стен? – удилась Янина.
– Только издали, – «признался» он, – Я же всю жизнь в деревне прожил. Там выше плетня ничего не видел, – и вздохнул, глядя на застывших у смотровых башенок дозорных, – Вот бы посмотреть оттуда! Мою деревню, наверное, как на ладони, видать.
– Деревню! – фыркнула Янина, – Да оттуда Эльбинг с Мариенбургом видать!
– Ну, это ты хватила. Не может быть.
– Ещё как может!
– Ты почём знаешь? Ты туда поднималась?
– Да сколько угодно раз!
– Врёшь!
– А вот и нет!
– Да кто тебя пустит?
– Это меня-то?! – вспылила девчонка, откинув за спину тяжёлую косу.
Подбоченилась и, гордо задрав нос, подошла к охраннику:
– Дядька Януш, как поживаешь?
– А! Янинка, – улыбнулся тот радостно, – Неплохо. А ты, моя красавица, никак за дровами ходила? Гляжу, помощник у тебя бравый. Где взяла такого сокола?
– В разбитого судна. Слыхали уже, небось?
– Как не слыхать. Так вот он каков, в рубашке рождённый? Ну, здравствуй! – и охранник протянул ему руку.
– Здравствуйте, – ответил ему рукопожатием Василий.
