горячую любовь солдат. Растущая популярность Тейлора пугала и влиятельных членов партии вигов, которые также стали его врагами и приложили руку к тому, чтобы Полк выразил недовольство Тейлором. В конце концов, Полк ведь был демократом.
Президент хотел открыть независимый второй фронт на юге для прямого удара по мексиканской столице. Чтобы достичь этой цели, он был просто вынужден назначить туда еще одного генерала из вигов – главнокомандующего Уинфилда Скотта.
Ради высадки десанта с моря Скотт забрал у Тейлора около девяти тысяч солдат, оставив его с армией, состоявшей в основном из добровольцев. С ней-то Тейлору и предстояло встретить огромные мексиканские силы, которые, по слухам, двигались ему навстречу. Командовал мексиканцами небезызвестный Санта-Анна, самопровозглашенный Наполеон Запада. Менее почтительные его сторонники называли генерала Бессмертный Три Четверти из-за его деревянной ноги.
Для Орри все эти стратегические маневры и козни за спиной друг друга означали только одно: в ближайшее время сражений не предвидится. Служа под командованием Уорта, они с Джорджем в начале января проделали весь путь назад до Сантьяго, чтобы потом изнывать на берегу, пока полковые интенданты ожидали доставки всего подряд – от бочек с водой до войскового транспорта. Чтобы убить время, Орри писал длинные письма Мадлен. Едва закончив одно, он рвал его в клочья и начинал новое.
И вот теперь, девятого марта 1847 года, он сидел в этой шлюпке, так ни разу и не побывав в настоящем бою и видя войну только в своем воображении. Такое ожидание было уж точно хуже любой битвы.
Внезапный выстрел пушки вернул Орри к реальности. Он обернулся. Из-за сплошного частокола мачт стоявших позади кораблей поднялось облако дыма и поплыло прочь от парохода «Массачусетс».
– Это сигнал, – сказал Орри сержанту Фликеру охрипшим от волнения голосом.
– Да, сэр, я тоже так думаю.
К своему удивлению, в голосе сержанта Орри расслышал некое напряжение. Это убедило его в том, что не только он один ожидает сопротивления на берегу.
Внезапно до их ушей донесся какой-то странный гул. Сидящие в лодке недоуменно переглянулись. Первым предложил объяснение рядовой Новотны.
– Это с кораблей, – сказал он. – Матросы и канониры кричат. Нас подбадривают.
Шестьдесят пять шлюпок рванулись к песчаному берегу. Предвечернее солнце сверкало на нескольких тысячах штыков. Гребцы провели лодки между канонерками прикрытия. Захваченный великолепием момента, Орри забыл о болезни и скуке, тяжести и мелочности последних нескольких месяцев. Это было высокое искусство войны, блистательная сторона воинской службы.
Одна из шлюпок вырвалась вперед. Гребцы неистово взмахивали веслами, явно предполагая привести лодку к берегу раньше остальных. В стоящем на носу шлюпки красивом седом человеке с саблей в руке все узнали генерала Уорта, своего командира.
