вся эта волна негодования могла оказать хорошую службу, чтобы удержать Великобританию от того, чтобы в следующем году признать Конфедеративные Штаты. Тем не менее на основании спокойного изучения фактов мы вправе заключить, что Великобритания совершенно оправданно признала за Конфедеративными Штатами права воюющей стороны. Веский аргумент в пользу этого кратко изложен министром иностранных дел, который выпустил эту прокламацию. «Более пяти миллионов свободных людей, – отметил лорд Рассел в частном письме Эдварду Эверетту, – некоторое время находятся в открытом противостоянии президенту и конгрессу Соединенных Штатов. Не в наших правилах считать пять миллионов свободных людей пиратами и вешать на реях их матросов, если они пытаются остановить наших торговцев. И пока у нас нет намерений считать их пиратами и вешать на реях, мы не можем отрицать за ними прав воюющей стороны».[147]
Наделение Конфедеративных Штатов правами воюющей стороны не выдавало недружелюбных намерений, и по мере поступления из общественных и частных источников в Англии неоднократных заверений на сей счет, а также после надлежащего осознания того, что между признанием воюющей стороной и признанием независимости Конфедеративных Штатов есть существенная разница, раздражение Севера стало идти на убыль. Президент продемонстрировал свое понимание позиции Англии и других европейских стран и убедился, что их симпатии – на стороне его правительства. «Отношение к Соединенным Штатам, – сообщал Адамс из Лондона 31 мая, – в высших кругах улучшается. В широких массах оно никогда и не было каким-то иным, кроме как благоприятным».[148]
Двойственность положения англичан хорошо выразил премьер-министр Палмерстон: «Нам не нравится рабство, но нам нужен хлопок, и нам очень не нравится ваша пошлина Моррилла».[149] Журнал Punch выразил симпатию к Северу, но признался,
Что с Югом у нас узы крепче,
Ведь сделаны они из хлопка.
И где бы ситец брали мы,
Когда б негр не трудился?
Однако «Север препятствует торговле», возбуждая «противоречивые чувства». Надо выбирать: «свобода торговли или свобода черных братьев».[150] Впрочем, как писал тот же Адамс, «наши сородичи в этой стране склонны разделять мнение Вольтера: “Dieu est toujours sur le côté des gros canons”[151]».[152]
Для нашего положения в Англии крайне неудачным оказалось то, что мы не победили при Булл-Ран. Поражение вызвало резкое изменение отношения. Аристократия и верхний средний класс не делали тайны из своей уверенности в том, что «пузырь демократии в Америке лопнул». К осени 1861 года торговцы и промышленники начали сознавать, какая катастрофа их ждет из-за того, что мы перекрыли поставки хлопка. Обычно новый урожай начинал поступать в начале осени; теперь же практически ничего не прибыло. Запасы хлопка быстро таяли. «Производство, – писала лондонская Times, – которое поддерживает пятую часть всего нашего населения, постепенно останавливается».
Закон, принятый 2 марта 1861 г., как считали англичане, вводил слишком высокие покровительственные пошлины.
«Бог всегда на стороне тех, у кого больше пушек» (
