и почтовики, и колхоз выделил.
– Не могу, план горит. Я уже в райцентре появляться боюсь. Женщин и то с кровью от себя отодрал. Бери, а то раздумаю и этих отниму. Берешь?
– Конечно. Спасибо тебе, что выручил.
А по реке уже несло целые поля, едва удалось уговорить капитана подождать до утра.
Сначала Алексеев переписал всех по именам и фамилиям, чтоб потом составить ведомость для оплаты, и занялся распределением, кому носить, кому подавать на барже, кому принимать груз на берегу. Новоселовой дал команду готовить обед. Сам переквалифицировался в грузчика. Был Алексеев невысок ростом, на вид худощав, но жилист и вынослив на ношение тяжестей – с детства ходил с дядей на охоту.
Жалко было смотреть на женщин, согнувшихся под тяжелой ношей, но что мог поделать: они – последняя надежда. Были женщины, имеющие по несколько детей, так у Усмановой было трое. Работали на разгрузке и совсем девчонки, им бы петь и танцевать, а приходилось надрывать животы. Особенно тяжело было невысокой, хрупкой Марте, казалось, она вот-вот упадет и больше не встанет. Но время шло, а девушка все держалась, может, помогло то, что Алексеев приказал подавальщикам взваливать на ее плечи что-нибудь полегче:
– Иначе угробим девку.
Хотя этого, полегче, не всегда оказывалось под рукой, а выбирать не было времени.
Обедали тут же, на берегу. Уставшие женщины еще находили силы шутить, никто не жаловался на непосильную работу. Но у Алексеева было такое чувство, словно он виноват в том, что им приходилось так уродоваться.
Пили чай, когда пошел снег крупными хлопьями и такой густой, в трех метрах ничего не видно. Да это ладно, все смотрели под ноги, плохо то, что вскоре сходни стали скользкими и носить стало труднее – на спине такая тяжесть, а надо еще сохранять равновесие…
Алексеев закрывал с мужчинами припасенным брезентом груз на берегу, как вдруг раздался испуганный крик – Марта, переходя с баржи на сходню, поскользнулась и упала в реку вместе с ящиком, который несла. Хоть баржа и стояла недалеко от берега, глубина была порядочная. Марта вынырнула и тут же поплыла за ящиком, на помощь ей уже спешил Алексеев. Бросившись в воду, он поймал ящик и, придерживая Марту, направился с ней к берегу.
На берегу Марта виновата сказала:
– Извините. Так получилось.
– Ничего страшного, Марта. Не беспокойтесь.
– Если что испортилось, я заплачу. Не сразу, конечно.
– Ничего платить не надо. На барже выжмите одежду и можете идти домой.
– Давай, девка, быстрей, а то заболеешь, – поторопила Марту дородная шкипериха. – У меня в каюте тепло, посиди, согрейся. Там собака, но ты не бойся, она добрая. И ты, председатель, сходи одежду выжми.
– Я позже.
Кто-то из женщин крикнул:
– Идите вместе, вдвоем быстрей согреетесь.
Но шутку никто не поддержал. Только Марта ступила на сходни, как в спину ей раздалось злое:
– Нарошно
