это была очень важная позиция, позволявшая брать один за другим волжские города. Если бы большевики потеряли Волгу, они бы потеряли страну, оставшись без хлеба. И казалось, большевики терпят поражение.
«В сущности – царство большевиков – уже остров, даже островок, – с радостью записывала в дневник Зинаида Гиппиус. – Кругом бушуют волны. Немцы движутся, узя кольцо. Взяли Крым, вчера Донскую область, Новочеркасск, Ростов, двигаются на Царицын. Я-то утверждаю, что и это все, может быть, ни к чему, большевизм раздавится только с головы – все идет отсюда».
Несколько частей Красной армии присоединились к самарцам, подняв лозунг борьбы и с немцами, и с большевиками. Например, командующий Восточным фронтом Михаил Артемьевич Муравьев повернул оружие против правительства большевиков, потому что возмутился миром с немцами.
Крестьянин по происхождению, Муравьев окончил юнкерское училище. В Первую мировую дослужился до подполковника. В 1917 году присоединился к левым эсерам. На третий день после Октябрьской революции он был назначен начальником обороны Петрограда. По словам маршала Михаила Николаевича Тухачевского, «Муравьев отличался бешеным честолюбием, замечательной личной храбростью и умением наэлектризовать солдатские массы. Мысль «сделаться Наполеоном» преследовала его, и это определенно сквозило во всех его манерах, разговорах и поступках».
13 июня 1918 года Муравьев возглавил Восточный фронт, созданный для борьбы с чешско-словацкими частями. Но его служба в Красной армии быстро закончилась. 10 июля в Симбирске Муравьев заявил, что разрывает Брестский мир, прекращает борьбу с чехословаками и намерен вместе с ними сражаться против немцев.
Муравьева, которого советская власть объявила вне закона, пригласил к себе для переговоров председатель Симбирского губкома Иосиф Михайлович Варейкис. А в губкоме солдаты, верные Варейкису, его убили – выстрелили в спину. Ровно через двадцать лет, летом 1938 года, так же беззаконно убьют и самого Варейкиса: члена ЦК и первого секретаря Дальневосточного крайкома расстреляют по сталинскому приказу.
К самарцам присоединился и бронедивизион, стоявший в Симбирске. Командовавший 2-й армией Восточного фронта Федор Евдокимович Махин, бывший полковник царской армии, тоже перешел на сторону Комуча и стал военным руководителем Народной армии, которую начали формировать в Самаре.
Армию задумывали как добровольческую. Солдатам и офицерам платили по пятнадцать рублей в месяц. Но желающих служить оказалось немного, поэтому сразу приступили к мобилизации. Это настроило крестьян против новой власти. И быстро выяснилось, что лозунг «Вся власть Учредительному собранию» не так уж популярен среди народных масс. Абстрактные идеологические лозунги были чужды и малопонятны.
Но поначалу самарцы одерживали одну победу за другой. Численность Народной армии достигла тридцати тысяч человек. С помощью мобилизованных офицеров сформировали восемь пехотных полков.
