входила в нас вместе со стуком сердца. Оно дарило нам жизнь; пробивалось ростком, тянущимся к небу. Мы замедляли его стук до спокойного «ту-у-ук-ту-у-ук» и снова разгоняли до максимально приятной скорости. Волнение. Любовь. Нежность. Движение души, повторяющей судьбу сильного ростка. Будущее, которого у меня нет, но о котором так хочется мечтать.
Голубое дыхание. Расплавленные, словно паруса на ветру, легкие. С блаженством принимаемый кислород. Легкость бытия и свежесть морского бриза. Гибкость, адаптивность, наполненность. От глубоких и частых вдохов кружилась голова, и чуть покачивались образы перед сомкнутыми веками, но я продолжала вдыхать этот мир, выталкивая обратно свою собственную интерпретацию.
Синий. Стремление. Уверенность и твердость. Наши уши, которые должны расслышать все нюансы существования; глаза, видевшие цель; ноздри, вдыхающие ароматы жизни; голос, соединяющий нас с другими людьми. Наш способ исполнять свои желания.
Фиолетовый погружал в космос, которого и так было слишком много в моей голове. Он утверждал принцип разумности и, в то же время, дарил интуитивное предвкушение. Знание и предчувствие. Связь со всем сущим. Если красный, находящийся на противоположном конце радуги, действовал как сила притяжения и давал устойчивость для жизни на Земле, то фиолетовый отправлял прямо к звездам, объединяя наше сознание со Вселенной.
И все цвета слились в единый луч, пробежавший по позвоночнику. Он уравновесил внешнее и внутреннее и придал направленность действиям.
Белый, совершенный луч, содержащий в себе все остальные
– Каждому цвету соответствует не только чувство. Но и танец.
После небольшого перерыва мы вернулись к занятиям. Я никуда не уходила из студии, предпочтя тусовке и перекусу отдых в позе звездочки на полу.
– Пойдем от обратного. Какой танец фиолетовый?
– Танец шаманов? – улыбнулся Дрейк, и Джонатан усмехнулся в ответ.
– Давай более привычные для нас.
– Тогда современный танец… Новый балет?
– Бинго. Танец свободы, конечно. Итак, синий. Кто что думает? Санни?
– Ну… – протянула девушка – Там все очень конкретно, по линиям, четко. У меня возникает ассоциация с классическим балетом.
– Отлично, согласен.
– Голубой – это должно быть что-то гибкое… Может быть, брейк-данс? – поспешил высказаться Кен.
– Нет, – покачал головой Деверо. – Слишком жесткие и рубленые движения. Еще варианты?
– Танец живота?
– Слишком мягкий и концентрированный.
– Джаз? Современный? – неуверенно предположила Марта.
– Однозначно. Зеленый?
Мы с сомнением переглянулись. Ну и какой танец самый нежный? Пауза затягивалась.
– Вальс, – подсказал нам Джонатан. – Его практически не используют сейчас, кроме как на благотворительных балах, а раньше
