возымела эффект. Роман словно понял, что натворил и все его бесконечные недетские игры закончились. А вскоре он забрал документы с филфака и отбыл на учебу в Англию.
По его возвращении выяснилось, что все вовсе не так радужно, как хотелось бы родителям. Вернувшись, он занял место заместителя отца в их холдинге, впрочем, толку от этого было мало. Он прекратил свои опасные игры с законом и человечески судьбами, теперь играл меньше, но его по-прежнему мало интересовали финансы и благосостояние семьи. Теперь все уходило на алкоголь и наркотики.
Алексей
– До конца! – раз за разом бешено кричал потемневший от копоти комбат. Все вокруг горело, и легкие разрывал дым. Кричали все, комбат, солдаты, только начавшие держать автомат, кричали чехи. Крики боли, злости, отчаяния. Вот еще один из их роты, совсем зеленый пацан, бросив заклинивший автомат, бросился прочь. Прямо под пули чехов. Крик оборвался практически сразу, голову разнесло несколькими пулями. Продержаться. Скоро придет помощь. Должна прийти, впрочем, в это мало кто верил. Совсем рядом громыхнул взрыв, убив еще троих осколками. Леха упал, сбитый волной боли чуть ниже колена. Нет, нельзя сдаваться. Сжав зубы, он передернул затвор и снова принялся бить по духам. Прогремел взрыв и последняя прикрывавшая бойца стена осыпалась, похоронив под собой еще двоих. Теперь их осталось трое: он, комбат и раненый мальчишка. Все делали ставки, что этот рыжий сорванец, только закончивший школу первым и поляжет, казался уж больно хилым и слабым. На практике же, первыми полегли сильные и смелые. А сорванец совсем не по-детски орал матом и удивительно метко метал гранаты. Сейчас он тихо скулил перетягивая простреленные ноги. Идти он точно не мог. Затянув ремнем ногу Леха в надежде посмотрел на комбата и батя все понял, прокричав сквозь грохот войны, что надо рвать когти. Не сговариваясь, они подхватили Рыжего под руки, батя выглянул из проема, определил, как и куда бежать, на пути следования как раз постоянно поднимались фонтанчики от пуль. Эх… добежать бы.
Рывком бросились на улицу, уже по ходу, пришлось оставить Рыжего за горой из крошева бетонных стен, слишком уж сильно обложили огнем. Дали ему калаш и рассредоточились, батя в одну сторону Леха в другую, что б своим помочь, прикрыть подход. Заскочив в бетонный проем, он тут же споткнулся и вовремя упал, пули просвистели над головой. Пригнув голову повернулся, рядом на спине лежал их готовый сослуживец, череп оказался раскрыт, пуля вошла в левый глаз, моментальная смерть. Еще из двоих двухсотых узнал майора, который еще недавно кричал о приближающихся двух «коробочках», которые бы обязательно прикрыли огнём, а там и танки, помогут им уйти. Так и замер со своей бешеной белозубой улыбкой. Боялись его за это. Вдруг перестали свистеть пули над головой, где то утробно заурчал танк и зазвенели траки. Чичи отходили, подгоняемые броней. Были попытки огрызаться мухами, но танк
