улыбнулась:
– Очень. Я собираюсь за него замуж.
Мне словно дали под дых. Чтобы не показать собственное смущение и эмоции, вызванные ее словами, я встал и подошел к окну. За ним по песчаному берегу бродили трое детишек и собирали ракушки. Еще один строил замок из мокрого песка.
– Когда собираешься встретиться с отцом?
– Он сам сюда прибудет.
Я удивленно посмотрел на нее:
– Ко мне домой?
Лизи кивнула.
– А он знает, как меня найти?
– Я сказала ему, как. Еще утром, когда была в душе.
Я потер свою шею рукой:
– Но ты не знаешь код этой местности.
– Знаю. Вчера, когда ты тащил меня на себе, то все время со мной разговаривал.
– И, разумеется, озвучил код, – закончил я за нее.
– Нажимая кнопки, ты называл их вслух.
– Понятно, – сказал я.
– Ты должен знать, я тебе очень благодарна.
Лизи хотела что-то еще сказать, но в этот момент входная дверь с грохотом распахнулась, и в дом ворвался высокий чернокожий парень, на котором буквально висел щуплый старик. Хвост, дремавший под столом, тут же подскочил и, навострив уши, зарычал при виде незнакомцев.
– Папа! – воскликнула Лизи и бросилась к старику.
Она помогла дотащить профессора до стула и, усадив его, стала растирать морщинистые руки. Профессор, уронив голову на грудь, тяжело дышал, и по его лицу струились капли пота.
Хвост, усевшись около моих ног, протянул:
– Ну-уже-ен врра-ач.
– Вижу, – сказал я. – Беги к Анне.
Хвост поднялся, но Лизи воскликнула:
– Нет! Сейчас все будет хорошо.
Бумажным полотенцем она промокнула отцу лоб, после чего, налив в стакан воды, поднесла его к сухим губам профессора. Тот взял стакан трясущимися руками и, сделав два глотка, поставил его на стол. Откинувшись на спинку стула и закрыв глаза, он тяжело вздохнул.
Лизи, нагнувшись к нему, тихо спросила:
– Ты как, папа?
– Лучше, доченька, лучше, – не открывая глаз, ответил тот.
Лизи погладила его по голове, а затем подошла к чернокожему незнакомцу. Тот обнял ее и поцеловал в лоб.
– Ты останешься? – спросила она его.
– Нет, малыш. Надо еще кое-что сделать. Подожди еще немного.
И он, прижав Лизи к себе, поцеловал ее в губы. Я отвернулся. Мне стало ясно, кем был этот незнакомец для Лизи. У меня за спиной хлопнула дверь. Значит, он ушел. Повернувшись, я посмотрел на дочь профессора – у нее был виноватый вид.
– Это он? – спросил я ее.
Она покраснела и потерев тонким пальцем висок, ответила:
– Он – лучший.
Я хотел уйти, но профессор остановил меня:
– Вы не сядете за стол? – спросил он меня хриплым голосом. – Я хочу поговорить
