от меня? – спросил в замешательстве Левтан. – Я только знаю про документы, свидетельствующие о неком Хранителе и тайно проводимых грязных обрядах, о которых, кстати, порядочным леди знать и вовсе не положено. Они совершаются в стенах замка Карибальди, находящегося неподалеку от подножья горы Артакс… – профессор зажал рукой рот, понимая, что нечаянно проговорился.
– Значит, Родриго Берне оттуда привез свое… помешательство… – задумчиво проговорила Катарина, потом, встрепенулась и очень серьезно спросила: – Как вы полагаете, профессор, можно ли с помощью заклинаний убить человека?
– Думаю, да.
– А что охраняет этот Хранитель? – тихо спросила Катарина, невольно стряхивая с плаща холодные капли.
– Некую тайну, о которой знать не положено.
– Даже вам?
– Даже мне.
– А вам хотелось бы узнать? – прищурившись, спросила мисс Кабье.
– Нет. И вам не советую! – в сердцах крикнул предостерегающе профессор.
Решительно махнув рукой случайно проезжавшей повозке, Катарина кинулась к ней, крикнув на прощанье Левтону:
– До свидания, профессор! И спасибо.
И куда ее только понесло? Киото Левтон стоял неподвижно, чувствуя, как все тело содрогается от леденящих капель, просочившихся насквозь до самой кожи. Мысли путались, и профессор еще долго не мог решиться отправиться домой. А дождь все лил, не переставая, ручьями стекая по серым скользким улицам…
Глава 5
Серьезно за переводы сесть так и не удалось. Катарина не спала и почти не ела, обдумывая план поездки к замку. Мучили горькие угрызения совести, оттого что вовремя не смогла помочь Юлии. Ведь, приюти она ее тогда, расспроси подробнее, возможно, мисс Невитли была бы сейчас жива или…
Снова вспомнился африканец Сальконе. Ужас пронзил воспаленное сознание Катарины, и все тело девушки нервно содрогнулось. Про какие способности он говорил? Ведь дед просто сходил с ума, а про революционеров кто-то из родителей выдумал, чтобы не говорить девочке про сумасшествие деда. Так она в детстве себе придумала. Разговоры о нем в семье строго запрещались, и Катарина, разумеется, сделала соответствующие выводы. А потом и вовсе забыла об этом думать.
Способности…
В воспоминаниях неожиданно всплыл момент, когда она сидела на коленях у деда и играючи тянула его за бороду. Мужчина улыбался, и морщины вокруг пронзительных зеленых глаз солнышком разбегались к бледным щекам.
– Покажи фокус, деда, – просила Катарина, – ну, покажи, пожалуйста.
И комната, словно превращалась в огромный аквариум. В воздухе зависали предметы, что секунду назад лежали на столе: чернильница и перо, портсигар отца Катарины, пресс-папье вместе с бумагами и мамина фарфоровая посуда. Все плавало в толще почти осязаемо сгустившегося воздуха. И две тоненькие косички девочки причудливо торчали алыми атласными бантиками вверх.
– Здорово
