препятствуют его продвижению к победе… Германский деспотизм должен быть уничтожен… любое ослабление усилий означает катастрофу для тех наших товарищей, которые сейчас находятся в окопах, и для наших общих надежд на общественный прогресс»14.
Пока что известий о том, куда именно в изгнание отправятся Романовы, не было. Днем 17 марта сэр Джордж Бьюкенен имел встречу с министром Временного правительства Милюковым, на которой также присутствовали послы Франции и Великобритании. На этой встрече обсуждался широкий круг вопросов. Милюков, явно очень напряженный, подтвердил, что, как и у его собеседников, его приоритет состоит в том, чтобы Россия продолжала «любой ценой вести войну до победного конца». Но для этого требовались, с одной стороны, политические уступки, а с другой – устранение угрозы контрреволюции. Иными словами – императорской семьи. Понимая это, Бьюкенен спросил: «Что намерен делать император?» Милюков ответил уклончиво: «положение царя шатко, поскольку все промахи прежнего образа правления вменяются в вину именно ему». Не угрожает ли опасность жизни его величества, уточнил Бьюкенен. Нет, ответил Милюков, но он «хотел бы, чтобы тот как можно быстрее покинул страну»15.
Положение Временного правительства было так шатко, что посол Морис Палеолог отправил во Францию телеграмму, информируя, что оно всерьез рассматривает «выдворение [sic] всей императорской семьи за пределы России»16. Беспокойство Палеолога было настолько велико, что позднее, 17-го, он приехал в британское посольство, чтобы поговорить со своим коллегой Бьюкененом. За чаем, на котором присутствовала и жена Бьюкенена леди Джорджина, они втроем обсуждали опасности, грозящие императорской семье в Царском Селе, и необходимость срочно эвакуировать ее из России.
«Они считали, что надо будет послать за государем к мурманскому берегу британский крейсер. Было бы нецелесообразно отправлять туда французский корабль, поскольку Северный Ледовитый океан находится в зоне действия британского военно-морского флота»17.
В Могилеве генерал Алексеев все больше тревожился в ожидании ответа от Временного правительства на телеграмму, в которой излагались требования царя. Ответа все не было. 18 марта он отправил еще одну телеграмму, прося дать разрешение на то, чтобы поезд Николая как можно скорее покинул Ставку и отправился в Царское Село. К этому моменту Временное правительство уже начало осознавать все сложности вопроса о том, что делать с бывшим царем. После отречения прошло уже три дня, но, к своему изумлению, Временное правительство все еще не получило никаких предложений от короля Георга V.
Поскольку главным союзником России был он, все ждали решения именно от него. Посему 18 марта Милюков, торопя события, отправил телеграмму британскому правительству, прямо и недвусмысленно прося его предложить политическое убежище бывшему царю и его семье. Ничего не зная обо всей этой закулисной суете, Николай
