Вернётся, бывало под утро – уставший, грязный, но зато сытый.
Я своему счастью не сразу поверила. Научиться драться как настоящий ратник! Да это же мечта любой девчонки! Если она не ограничена раздумьями о новом сарафане и попытками найти мужа. То есть, получается, только моя мечта. Но дальше обычных драк с мальчишками дело у нас никогда не заходило. Никто в деревне не знал воинского ремесла – мирное время.
– Научишь? – я положила руку Серому на колено и изо всех сил захлопала ресницами, как старшая сестра учила (а я ещё думала, не пригодится!).
Серый немного ошалел от моего странного вида и уже собирался рассеянно кивнуть, но почему-то передумал. Глаза его опять подозрительно зазолотились.
– А можно я тебя поцелую? Тогда научу, – как-то слишком равнодушно глядя в сторону предложил он.
– Дурак, – сообщила ему я, отворачиваясь и скрещивая руки на груди.
Сестрица, конечно, втихаря с ухажёрами целовалась. Но чтоб я?! Тьфу!
Мне бы убежать, обидеться… Но не хотелось.
Тринадцать зим минуло. Полжизни прожито. Эх, что там впереди?! Да и кто меня ещё на мечах драться научит? Вон он какой упрямый. От своего не отступится. Да и не такой уж противный, если по-честному.
Я поспешно прожевала яблоко, повернулась к Серому и покрепче зажмурилась, приготовившись к самому худшему.
– Очень надо! – нагло заявил мальчишка. И сразу же быстро-быстро лизнул меня прямо в лицо, оставив влажную полоску через обе щеки и нос. Я завизжала и бросилась утираться, скосила на Серого один глаз…
Серый сидел рядом и сосредоточенно краснел.
Всё ещё глава 1
А я всё о своём
За печкой сумасшедше вопил сверчок, навевая дремоту и спокойствие. Любопытный месяц, прикрываясь листьями дубов, подглядывал в окошко, но непослушные лучи выдавали его в потрохами. В пятне лунного света плясала ночная бабочка, то прячась в полутьме, то снова вылетая на видное место, как нашкодившая девчонка, старающаяся незаметно прокрасться к лежанке. Деревья перешёптывались, приветствуя друг друга лёгкими касаниями. Сквозняк от приоткрытой двери делал дом уютнее, а не заставлял мёрзнуть.
У входа, размазывая кровь по кривым доскам, лежал волк.
Когда огромный сильный зверь выглядит беспомощным слепым котёнком, это страшно. Начинает казаться, что ничего незыблемого и вечного в мире нет. Не под чем будет спрятаться от дождя, потому что раскидистые кроны могут превратиться в облезлые ветки; нечем будет согревать дома, потому что огонь может потухнуть и не захотеть разгораться вновь; нечем будет напиться, потому что вода может стать песком у самого горла. Но когда этот беззащитный зверь – твой муж, твоя личная незыблемая стена и вечное крепкое плечо, сама жизнь начинает рушиться и горестный вой так и рвётся из горла.
Я хотела перетащить зверя к печи, но побоялась даже тронуть. Волк хрипел, отплёвываясь кровью. Он перевернулся на бок на миг
