глупо хнычет она, – это гадко. Я хочу просто ананасный сок.
– Да выпей уже, – раздраженно отвечаю я. – И сразу почувствуешь себя лучше.
– Нет, – не унимается Фрэнсис. – Не хочу.
– Ладно, тогда я выпью твой. – Теперь я спрашиваю себя, а зачем вообще тут Фрэнсис, она же сущая зануда.
Я расставляю бокалы на приставном столике, и мы садимся в смежные шезлонги. Я медленно тяну свой напиток. На случай, если мой закончится, у меня есть бокал Фрэнсис.
Начинают прибывать гости. Настроение меняется. Обслуга уже не репетирует. Официанты полностью вошли в роль. Одни гости плещут руками в бассейне, другие получают разноцветные венки-леи от менеджера круиза, худющей дамочки в голубом льняном платье, которая приветствует их в фойе пентхауса.
Все больше и больше людей поднимаются на борт «СС Бэбс». Вид у всех гостей такой, словно они взаправду решили отправиться в круиз. Костюмы превосходны: цветастые пляжные платья в пол, дешевые купальники, сумки-набрюшники и новенькие белые кеды.
Мой скотч с лаймовым соком не такой уж противный на вкус. Оказывается, я уже половину своего выпила. Ощущение у меня такое, будто мозги у меня отделились от черепной коробки. Они словно бы парят над любыми заботами или страхами. Мне хочется закричать: «Бэбс! Я понимаю! Я не глупая пьяница, как большинство!»
Бэбс в гуще толпы. На ней цельный белый купальник с остроконечным вырезом до пупка и капитанская фуражка. Чулки в сеточку цвета морской волны и лодочки-стилеты в тон. Она улыбается, болтает со всеми. Приветствует гостей на борту.
Я оставляю Фрэнсис с ее ананасовым соком. Встаю, чтобы выполнить миссию, которую возложила на меня Бэбс. После того как меня облапал официант, я боюсь начинать с какого-нибудь мужчины. Я подхожу к непривлекательной женщине в цветастом платье, недостаточно длинном, чтобы скрыть сандалии с открытым носом. Лак у нее на ногтях облупился. Как можно собираться на подобную вечернику и не сделать педикюр? У нее же была уйма времени записаться к мастеру. Она сжимает в руке белую виниловую сумку, слишком большую, чтобы считаться вечерней. Эта сумка часть ее костюма? Выглядит так, словно ее купили в дешевом универмаге. Или она пользуется ею в реальной жизни? Учитывая ногти на ногах, сомневаюсь, что она потратилась бы на новую сумку для вечеринки. Ей определенно не помешала бы пара коктейлей покрепче.
Опустив руку в карман халата, я отрываю верхнюю страницу блокнотика.
– Бухните-ка «Хрена с хулой», – предлагаю я. На мой взгляд, звучит очень смешно.
Я протягиваю ей листок, а она лезет в белую сумку за очками. По выражению ее лица совершенно очевидно, что ей не по себе от плавающих в бассейне манекенов. Она держит листок двумя пальцами, точно это использованная туалетная бумага. Не может себя заставить отдать его мне. Ищет, куда бы его выбросить.
Мне хочется попросить его назад, ведь мне кажется, идея была хорошая, но я этого не делаю. Я уже поворачиваюсь уходить, когда она хватает меня за плечо.
– Твоей матери следовало бы
