в Стихии Жизни, – тихо ответила Синеглазка.
Белый резко вздохнул, откинув голову, да так, надутый, и поспешил к коню. Вскочил в седло, пришпорил.
Девушка открыла глаза и смотрела ему вслед. Увидев ее взгляд, Корень пихнул сестру, смотря на нее гневно. За что получил не менее гневный взгляд. Корень, резко и грубо, усадил девушку со своих рук на землю и тоже поспешил прочь.
Девушка осмотрелась вокруг, выискивая взглядом кого-то, но не нашла. Вздохнула, легко поднялась, стала ладошками бить по подолу, сбивая пыль. На нее уже никто не обращал внимания. Сестры хлопотали вокруг пострадавших, артисты и крестоносцы обустраивали лагерь. С десяток крестоносцев, с щитами и топорами стояли вокруг, спиной к отряду, с тревогой вглядываясь в мрачные ландшафты Пустоши.
Прискакал Стрелок – так, для всех – непонятно, звучало имя этого бойца Звезды. Пятый, верный традиции Старика, опять назвался новым именем. О том, что он – Пятый, знал только Белый. О том, что он – Брус Чан, – только часть артистов. Для остальных он – Стрелок. Из присутствующих истинное значение и перевод слов «Стрелок» и «Гадкий Утенок» знали только Белый и сам Пятый. Использовать язык Старых было не только весело, но и – полезно. Потому как звучал он приблизительно схоже, имея мало несовпадающих звуков, но хорошо скрывал смыслы.
Стрелка встречали. Он помотал головой отрицательно, кивнув магу разума вопросительно. Тол также покрутил головой, разведя руками. Стрелок поискал глазами командира, не нашел, зато попался в захват цепких пальцев Синьки.
– Что ты, сестренка? – спросил ее Пятый.
– Серый. Он спросил про Ольгу. И как девка какая – психанул. Почему? – Синька, спрашивая, все сильнее сжимала пальцы на локте собеседника.
Стрелок осмотрелся.
– Вечером расскажу.
– Сейчас!
– Отстань, дева! – возмутился Стрелок, попытавшись выкрутить руку из цепких пальцев девушки.
– Сейчас!
– Он считает себя виноватым в этом! Ты! Тут – уши! Пусти! Бешеная лиса! – наконец Стрелку удалось вырвать свою руку, и он поспешил по следам Белого.
Стрелок быстро нашел командира – он не слишком далеко ускакал. Все же контроль эмоций был у него второй натурой. Потому он быстро возвращался к взвешенному состоянию.
– Будешь драться? – крикнул Брус.
– На кой ты мне нужен, балаболка? Давай, признавайся, как ты так опростоволосился и никого не догнал, – махнул рукой Белый.
– От тебя гоняясь, коня утомил.
– А не затеяли бы эту дурость – не успели бы спасти этих бедолаг. Что хоть увидел?
– Черные какие-то. Не темные, от грязи, одежды, а крашенные черным. Как у Черного Братства или крестоносцев. Все. Как думаешь, они одни были? Или теперь своим о нас сообщили?
– Никак не думаю. А дозор усиленный выставлять. Завтра бедолагам этим Синька еще поможет, как Силу восстановит, можно будет Толу с ними потолковать. Поехали обратно.
– Буянить
