благообразных прыщей, которые осядут на хлебном местечке и обрастают жирком, просвещая паству относительно заветов из Сводов Небесной Благодати.
– Я к вам прибыла по поручению верховного инквизитора. Из «Нижних углей» пришло письмо о том, что вы что-то обнаружили, – Людмила говорит бесстрастным голосом, старается ни жестом, ни взглядом не выдать своих истинных намерений.
Священник странно смотрит на неё, слишком внимательно, словно старается вспомнить лицо Людмилы. Она его первый раз видит, но он не отводит взгляда. Приходится даже кашлянуть, чтобы прервать затянувшуюся паузу. Слишком уж повышенное внимание, так может смотреть дворовый пес, который усиленно думает – вцепиться вам в ляжку или повилять хвостом.
– Ой, простите, что томлю вас на пороге. Прошу проследовать в мою скромную обитель. Вы как раз успели к ужину, – священник отступает и делает приглашающий жест в сторону «скромной обители». – Меня в миру называют отец Николай, так что можете так обращаться.
– Абатесса Варвара. Приятно познакомиться.
Людмила заходит в церковь. Двери и взаправду из дорогого дерева, не сандал, но пламенная береза. Из такого же массива сделаны и скамьи для прихожан. Сам алтарь и аналой из красного дерева. Золотой переплет Сводов Небесной Благодати, который лежит на аналое, ослепляет с порога. Золоченые рамы, золоченые люстры, золоченые подсвечники. Внутри храма всё заставляет испытывать трепет и восторг. С икон взирают хмурые лица, на расписных стенах картины адских мучений.
Людмила осеняет себя треугольником и шепчет слова молитвы. Это всё россказни, что ведьма не может заходить в церковь. Может… может и чины в инквизиции занимать. Предупредительный священник ведет Людмилу в сторону малоприметной двери.
Людмила входит в его келью. Женщины не должны заходить в обитель мужчины. Но Людмила сейчас не женщина, а духовное лицо. Тем более, что по рангу она выше деревенского священника.
Узкая кровать, стол и табуретки. Шкаф со священными книгами. Особенно умиляет умывальник с соском, над обязательным тазиком на невысокой тумбочке в углу. Людмила такие видела только на картинках.
– Присаживайтесь, абатесса. Доставите мне радость и разделите трапезу? – священник сама любезность.
– Отец Николай, я вообще-то тороплюсь…
– А после и вещицу эту пойдем смотреть. Дорога-то, чай, была не близкой.
Ох и не идет этой горилле подобная мягкость. Ему бы на боксерском ринге морды разбивать, а не кисточкой помазания творить. Людмила соглашается и присаживается на одну из табуреток. Священник выходит из кельи.
Людмила терпеливо ждет. Во время ожидания выложила бумагу с печатью Великого инквизитора. Подпись она давно научилась подделывать, а вот печать ей как нельзя кстати попалась. Наверно это Темные силы её руку тогда подтолкнули… Правда, Фердинанда обварила. Снова ловит себя на мысли, что называет его Фердинандом. Как своего. Как близкого…
– Вот,
