бы смотреть на меня без раздражения.
– Тебе вообще вредно думать, – нахмурилась Нэл. – У тебя это паршиво выходит.
– Спасибо, – усмехнулась Эбби, – я ценю твою поддержку.
– Послушай, – неожиданно серьезно заговорила она, – я понимаю, что ты переживаешь, потому что он подумал о тебе хуже, чем ты этого заслуживаешь. Наверное, любой человек, имеющий твой поистине ангельский характер, беспокоился бы по этому поводу и искал бы в себе какие-то изъяны. Но милая, у тебя их нет. То, что один раз за всю свою жизнь ты поступила не совсем разумно, еще не говорит о том, что ты дура и неврастеничка.
– Да, но он…
– … тоже вскоре это поймет, – громко перебила её Нелли, закончив фразу по своему усмотрению. – А если нет, то, что с того? Он же тебе даже не нравится верно? Так почему тебя так сильно волнует то, как он будет к тебе относиться? – Эбби только открыла рот для того, чтобы сказать, что её это вовсе не волнует, как у Нэл в сумочке завибрировал мобильный. Она откинула крышку, и всего через несколько секунд радостное выражение на ее лице сменилось уже давно знакомым Эбигейл напряжением. – Это Эдвард. Мне пора, – тут же сказала она, закрывая мобильник и вставая из-за столика, – если не накормлю его завтраком перед работой, устроит мне выволочку, – она улыбнулась, только вот Эбби прекрасно знала, что это улыбка ни счастья и ни радости, а страха и усталости. Её подруга была измученна и напугана, а она ничего не могла с этим поделать.
Они условились, что созвонятся, и, пожелав Эбигейл удачного рабочего дня, Нэл стремительно выбежала из кафе.
Все то время, что они проговорили, Эбби действительно доказывала подруге, – и только ей одной, – что Дарен Бейкер совсем ей не понравился. Что она не думает об их встрече каждую минуту, и что никакие невидимые силы не заставляют её мысли невольно возвращаться к воспоминаниям о нем. И теперь, оставшись наедине с собой, она вовсе не спрашивала себя: а так ли это было на самом деле? И правда ли, что тем утром между ними не пробежало совершенно никакой искры? Эбигейл чувствовала, что все было именно так и что никакой искры действительно не пробегало. Точнее, она была в этом уверена. Ей было все равно, что они такое долгое время не могли оторвать друг от друга своего взгляда, – о чем она, кстати говоря, совсем не нарочно, нет, а нечаянно умолчала, не посвятив в это свою лучшую подругу, – а то, что ее мысли снова и снова возвращались к этому мужчине, вращаясь вокруг него так, словно он был центром Вселенной, было обыкновенной необходимостью и ничем иным. Ведь теперь она работала на него. А думать о своем начальнике вполне нормально, верно?
Эбби допила свой латте, а затем расплатилась по счету и вышла на улицу. На часах было ещё только 8.05, а до офиса было идти всего 10 минут, поэтому она решила неспешным шагом пойти по длинной дороге, тянущейся через парк. На время заказа, который «J9» получил от главы «Diamond Construction», Гарри полностью освободил Эбигейл от работы в баре, поэтому она снова имела возможность высыпаться ночами, проводить вечера в кругу семьи, а днем выполнять работу, за зарплату от которой
