галопом? Это было бы совсем как пытаться объяснить атеисту, что Бог существует – он никогда не поймет того, чего ни разу в жизни не испытывал.
Слегка откинувшись назад и натянув поводья, Дарен стал замедлять ход, заставляя лошадь из галопа перейти к движению рысью. Вороной мустанг тряхнул головой, но послушно зашагал вперед. Окончательно остановившись, хозяин коня спрыгнул вниз, не забывая благодарно коснуться ладонью его гладкой шеи. Довольно фыркнув в ответ, скакун слегка лягнул землю ногой и медленно склонил свою голову вниз. Дарен прижался лбом к прохладной бархатистой щеке и прикрыл глаза, осторожно поглаживая черную холку5 животного. На какое-то короткое мгновение он позволил себе почувствовать что-то, существование чего категорически отрицал за пределами этого места. Привязанность. Близость. Преданность. Присутствие всего этого в его жизни всегда было, есть и будет недопустимым, непозволительным и запретным.
Конь фыркнул и топнул ногой, заставляя Дарена встретиться с ним взглядом – понимающим, осмысленным, человечным. Он смотрел так, словно проникал в самую глубь души, знал все его мысли, страхи и желания. Иногда Дарену казалось, что этот жеребец видел в нем совершенно другого человека. Не того, кем его видели окружающие. Не того, каковым ему хотелось предстать перед миром. А того, кем он был много лет назад. Того, кого он изо всех сил старался в себе уничтожить.
– Ты тоже не сможешь этого изменить, – тихо сказал Дарен, сжимая своими пальцами поводья, – я именно такой, каким меня все видят и другим уже никогда не буду.
Конь снова фыркнул, при этом протестующе тряхнув головой.
– Иногда наши желания не совпадают с реальностью жизни, Ахига, – прошептал Дарен, заглядывая в темные проникновенные глаза. – Иногда все, что ты можешь сделать – просто принять.
Он осторожно провел своей ладонью по его шее, чувствуя, как мустанг успокаивается от его прикосновений.
– Он всегда относился к тебе не так, как к остальным, – знакомый голос заставил уголки губ Дарена на мгновение дернуться. – С того самого дня, как ты помог ему появиться на свет, ты стал для него Наги Танка6, которого он почитал. – Он немного помолчал, а затем Дарен увидел, как Кваху встал рядом с ним, коснувшись скул Ахига. – Глаза говорят вещи, которые не может сказать язык. И я вижу в его глазах преданность, силу которой не каждый человек сможет объять.
– Там, где я родился, люди никогда не смогут называться Лакота Ойате7, – тихо сказал он.
– Когда человек удаляется от природы, его сердце превращается в камень, – после небольшой паузы сказал Кваху, продолжая гладить Ахига. – Вы живете в мире, где властвуют Гордыня, Зависть и Гнев. И вы сами создали такой мир. Вы станете Лакота Ойате, когда будете готовы измениться, – его взгляд, наконец, переместился на Дарена, – когда будете нуждаться в ином мире.
Холка – место на позвоночнике лошади между её лопатками.
Наги Танка – на языке индейцев Сиу означает «Великий дух».
Лакота Ойате – на языке индейцев Сиу означает «Великий народ».
