не веришь своему брату?
– Я знаю своего брата, – поправила она Дарена. – Именно поэтому понимаю, что изменить тебя сможет разве что самое настоящее чудо, – затем мечтательно улыбнулась, – либо ангел, спустившийся с небес. С улыбкой, как у самого солнца и взглядом, как у неба.
– Какой ещё ангел? У тебя нет жара? – Он потянулся к сестре, чтобы ощупать её лоб, но та резко отстранилась и с укором шлепнула его по руке.
– Нет у меня жара, с чего ты это взял?
– Просто ты начала говорить про ангелов, вот я и…
– Я выражалась образно! Это метафора!
– Я не понимаю, когда ты говоришь своими излюбленными эпитетами.
– Я просто хочу знать, когда ты приведешь мне компанию, – снова по-детски улыбнулась его сестра.
– Тебе мало Генри и миссис Поттс?
– Я очень люблю их, Дарен, но иногда мне хочется поговорить с кем-то, кто не менял мне пеленки в младенчестве.
– У тебя есть я, – самодовольно заявил он, перелистывая газету, – и Пол у нас практически живет.
Элейн подавила обреченный вздох и замотала головой.
– Вы – другое дело.
– Так, – Дарен выдохнул и отложил газету в сторону, полностью сосредоточив свой взгляд на сестре, – говори прямо, чего ты хочешь.
– Чтобы в этом доме и в твоей жизни кто-то появился.
– Кто-то? – Непонимающе переспросил он.
– Девушка, Дарен, – эти слова заставили его напрячься. – Начни уже с кем-нибудь встречаться. Полюби кого-нибудь. Задумайся о будущем. С этой работой ты стал слишком отстраненным и меня пугает твое наплевательское отношение к собственной жизни, – она замолчала, словно давая ему немного времени для того, чтобы полностью обдумать её слова, а затем он ощутил, как её прохладная ладонь накрыла его руку. – Я не давлю на тебя. Просто больше, чем о собственном благополучии, я думаю о твоем счастье.
Дарен заглянул Элейн в глаза и увидел в них такую грусть, от которой у него моментально сдавило в груди. Он не мог видеть её такой, но и дать ей то, чего она хотела, тоже был не в силах. Ему не нужны были отношения. Он не хотел семьи и детей. И уж тем более, он не желал ни в кого влюбляться. Это было его табу. Та сторона жизни, которая находилась для него под запретом. И пересечь красную линию значило бы раз и навсегда разрушить себя, погубить, растоптать, уничтожить. Ни в коем случае он не должен был позволять себе подобное, хотя и не был уверен в том, что и вовсе способен что-то чувствовать.
Дарен обошел стол, а затем приблизился к своей сестре, снова беря её за руку.
– Для того, чтобы быть счастливым, мне не нужно с кем-то встречаться, – ласково сказал он, нежно касаясь губами её лба. – Ведь у меня есть ты. В тебе всё мое счастье, Элейн. И даже ангел, спустившийся с небес, не сможет это изменить.
Он почувствовал, как его сестра нахмурилась.
– Я не буду нянчиться с тобой всю жизнь, Дарен Бейкер. Как бы сильно тебе это не нравилось.
– Мы поговорим
